От фельдшера до директора Театра Российской Армии: Милена Авимская рассказала, как попала из медицины в культуру

8 сентября в Москве и Московской области завершились выборы муниципальных депутатов. По результатам трехдневного голосования среди тех, кому досталось место в Мосгордуме, оказалась и директор Театра Российской Армии Милена Авимская. Кроме нее депутатами стали сын Олега Газманова — Родион, дядя кандидата в президенты Владислава Даванкова — Александр, фигуристка Ирина Слуцкая и другие.

На руководящую должность в Театр Российской Армии Милена Авимская пришла в марте 2024 года. Этим летом там разгорелся скандал, связанный с массовым исходом сотрудников. Руководство театра неоднократно заявляло, что увольнений не было. Поддержал администрацию и коллектив — сотрудники учреждения обратились к замминистра обороны России с просьбой защитить репутацию труппы.

Корреспондент MSK1.RU поговорила с директором театра и депутатом Мосгордумы Миленой Авимской о ее профессиональной деятельности.

— Как вы пришли из медицины в театральное искусство?

— Когда я была совсем маленькая, мама спросила меня, чем я хочу заниматься. Я сказала, что хочу помогать людям. Когда я подросла, стало понятно, что единственная профессия, которая всем понятна и в которой помогают людям, — это профессия врача. Но жила я в маленьком городе Петропавловске, и медицинского института у нас не было. Мне нужно было ехать в Караганду.

В конце школы, в мае, я познакомилась со своим будущим мужем, которому наивно сказала: «Я сейчас уеду, 6 лет поучусь, вернусь, и мы поженимся». После этого он двое суток со мной не разговаривал. Его мудрая тетя, главный врач стоматологической поликлиники, объяснила мне, что есть другой путь. Можно выучиться пока в медицинском училище, а потом получить высшее образование, но всё-таки выйти замуж. Она за своего племянника беспокоилась. Сейчас я понимаю, что все было правильно сделано — теперь у нас есть замечательный сын.

Так, я получила красный диплом медицинского училища и образование фельдшера. Меня пригласили работать в скорую помощь. И мой муж опять не отпустил, потому что [считал, что] там всякие пьяные, наркоманы и прочие. «Ты будешь их там по ночам таскать» (говорил он Милене Юрьевне. — Прим. ред.). В общем, опять [сказал] нет.

И вот я оказалась в санатории. Там встретилась со своим первым учителем. Женщина, которая была знакома со мной неделю и ходила ко мне на процедуры, сказала: «Это не твое место. Приходи ко мне заместителем». Я ее спросила, кем она работает. Она оказалась создателем и директором театра в Сургуте Тамарой Никифоровной Лычкатой.

Так я начала свою карьеру — сразу с заместителя директора. Я, конечно, открыто сказала, что ничего не знаю о театре. Она мне ответила: «Всё наверстаешь. Главные качества у тебя есть». И я начала свою жизнь в искусстве. Заместителем директора я проработала 4 года.

— После этого вы были руководителем «Лаборатории ОN.Театра». В чем заключалась суть проекта?

— Судьба привела меня в Питер, где я создала свой собственный театр (в 2009 году Авимская основала Молодежную режиссерскую театральную лабораторию «ON.Театр». — Прим. ред.). Он просуществовал семь лет. Это был «лабораторный» театр для молодежи, где мы открыли имена режиссеров, которые сегодня руководят театрами страны. Это Миша Смирнов, который возглавляет Драматический театр Балтийского флота (Кронштадт. — Прим. ред.), Гоша Цнобиладзе, который руководит Алтайским краевым театром драмы им. Василия Шукшина (Барнаул. — Прим. ред.), Андрей Корионов, который недавно мне написал, что стал главным режиссером Театра защитника Отечества (Краснодар. — Прим. ред.).

Мне было очень приятно. Это те мои ребята, которые «родились» в Петербурге как режиссеры. Они были студентами, ставили свои первые спектакли, и сейчас они руководят театрами страны. У Кати Максимовой вообще свой театр в Петербурге. В общем, очень много интересного произошло тогда. В 2016 году я оказалась в Театре Российской Армии.

— Пригодилось ли вам медобразование, которое вы получили? Может быть, была ситуация, когда вы смогли оказать первую помощь коллегам, артистам?

— В театре оно всегда пригождалось. Например, зрителям плохо, а пока дойдут медицинские работники… Когда я раньше была заместителем (директора по развитию Театра Российской Армии. — Прим. ред.), у меня кабинет был рядом. Так что я всегда выходила [к зрителям].

Эти знания не выбить. Они помогали мне и в бытовой жизни — с детьми очень легко всегда было. Однажды я так спасла человека в самолете. Мы с коллективом летели на гастроли. Вызывали врача дважды. А я ведь забыла, что у меня есть врачебная специальность. Сижу, читаю книгу. Раз, два объявили, [что человеку плохо — нужен медработник]. Артист, который был рядом со мной, говорит: «А чего ты сидишь? У тебя же диплом вроде есть». Я пошла и помогла девочке, которая пела в «Фабрике звезд» [песню] «Когда я стану кошкой» (вероятно, речь идет о Марии Ржевской, участнице второй «Фабрики». — Прим. ред.). Весь полет ее лечила.

Мне кажется, что [сейчас] я гораздо ближе к той профессии, которую хотела иметь, и к призванию помогать людям.

Когда я вижу, что после спектакля из зала люди выходят с другими глазами, с другим настроением, я понимаю: всё, что мне довелось сделать, — это большое счастье. Ведь у людей разворачиваются души. У них меняется жизнь и отношение к ней. Для меня это гораздо большее счастье.

— Помимо медицинского образования, у вас есть еще одна специальность.

— Да, в 2006 году я с отличием окончила продюсерский факультет в ГИТИСе. Курс заслуженного деятеля искусств России, профессора Г. Г. Дадамяна. У меня были прекрасные педагоги и школа, которые дали мне очень многое.

Так вышло, что первый красный диплом я получила, параллельно воспитывая маленького сына, а второй — когда уже была маленькая дочь.

— Вы с первых дней были на управленческих должностях. Свои знания из медицинской сферы вы применяли на практике, будучи руководителем в театре. Когда-нибудь вам приходилось подключать какие-то актерские навыки?

— Это не моя профессия. Я никогда не была драматургом или режиссером. Не лезу [в это дело]. Мне нравится быть рядом, помогать.

— Чем вы в первую очередь занялись, как только заступили на должность директора?

— Дома должен быть порядок, поскольку мы понимаем, что театр — это место, где мы находимся большую часть времени. Мне понадобилось некоторое время для того, чтобы всё проинспектировать. Я начала с того, что мы с новым главным инженером проверили все системы жизнедеятельности: вентиляцию, канализацию, декоративные элементы на крыше. Очень многое пришлось поправить.

В данном случае я выполняю функцию человека, который должен сделать так, чтобы стены стояли, люстры блестели, люди были сыты, чтобы у каждого артиста был гримировальный столик.

Я недавно поняла, что артисты у нас кочуют из гримерки в гримерку. Как так? Люди же приходят к себе домой. Вот мы сейчас докупаем всё, ремонтируем дополнительные помещения, которые освободили для этого. Сделаем так, чтобы у каждого артиста был свой гримировальный столик, шкафчик, стул, именные таблички на каждой гримерке.

— Над чем еще нужно поработать в театре, для того чтобы он был таким, каким вы его задумали?

— Нужно очень много работать. Первостепенные задачи уже решены. Отчасти укреплен кадровый состав там, где это было необходимо. И уже увеличены темпы работы, с которыми сейчас все справляются.

— То есть раньше всё было медленнее?

— Может быть. Не могу сказать. Но мне кажется, для того чтобы театр был привлекательным и интересным, необходимо от входной лестницы до кресла в зрительном зале всё привести в порядок. Это моя часть. Сан Саныч (Александр Александрович Лазарев, новый главный режиссер Театра Российской Армии. — Прим. ред.) за свою отвечает. Пока у нас это неплохо получается.

Например, в августе нам крупнейшая строительная компания на благотворительной основе сделала полировку мрамора, который много лет лежал в «уставшем» состоянии.

— Какие у вас планы по развитию театра?

— Это большая ответственность — наша огромная сцена (в Театре Российской Армии зал рассчитан на 1524 мест. — Прим. ред.). Заполнять полуторатысячный зал каждый вечер едва ли кто сможет в Москве. Такой у нас размах. Мы должны сделать всё, чтобы к нам шел зритель.

— Какие у вас уже есть достижения?

— Мне однажды позвонил прокатчик и сказал: «Вы знаете, мы хотели бы вас пригласить на семинар, потому что мы изучили репертуар разных театров и ваш — самый разнообразный. В нем представлены все виды жанров, разные авторы, разные времена, разные темы. Такого широкого репертуара мы не нашли в других театрах — только у вас».

Это было большим комплиментом, было очень приятно. У нас действительно есть и классика, и патриотика, и детские спектакли.

— Как вы можете охарактеризовать портрет зрителя в Театре Российской Армии?

— По статистике, 65% зрителей в театре — это женщины. Но мне очень нравится последняя тенденция — к нам стали приходить молодые пары. Видимо, девушка или, может быть, парень покупает билет в качестве подарка своей спутнице или спутнику. А вообще театральная аудитория — это всегда 40+.

Мне очень хотелось бы, чтобы это была молодежь 20+. Для этого мы пять лет назад создали экспериментальную сцену. Мы создавали ее, рассчитывая на более молодую аудиторию.

Правда, туда охотно пошла не только молодежь, но и наши взрослые артисты. Например, Алина Станиславовна Покровская (народная артистка РСФСР. — Прим. ред.), там играет в моноспектакле «Баба голубиная» (16+). Ей это очень нравится, потому что зритель находится в метре-полутора от артиста. Вот точно так, как мы сейчас с вами общаемся, так общаются артисты со зрителями там.

— Как труппа реагирует на обновления?

— Прекрасно. Это ежегодный процесс. Каждый год приходят новые молодые артисты. Сейчас они репетируют «Гусарскую балладу» (12+). Уже, смотрю, хохочут, общаются, обнимаются при встрече — всё нормально. Это ежегодное обновление крови. Наоборот, взрослые артисты очень любят, что за них кто-то будет танцевать, бегать, исполнять небольшие роли.

— Вы сказали, что обновление театра — нормальное явление. И говорите, что настроены на диалог. Почему все-таки произошло недопонимание?

— У всех цели разные. Стоит задуматься над этим. У нас цель — построить театр. Какая цель у всех остальных, я не могу сказать. Могу только предположить, что каждый преследует свою цель. Мне даже не хочется комментировать больше [эту ситуацию].

Я скажу, что все ждут новые работы. На первую читку предстоящего спектакля «Роман» главного режиссера Театра Российской Армии артисты пришли как на праздник. Все были в восторге. Шептались потом, мол, как хорошо, какая музыка. И сейчас, когда артистов спрашиваем, что для вас стало событием прошлого сезона, мне очень приятно слышать, что это «Капитанская дочка» (12+). Последняя премьера, в которой каждый себе нашел место, ощутил какой-то новый виток в своей жизни. Поэтому я, знаете ли, всегда вижу, что стакан наполовину полон.