«Нет границы между миром и тобой». Захватывающий рассказ россиянки о том, как она застряла в горах Индии

Дина Ягудина переехала из России в Индию семь лет назад. Девушка несколько лет работала гидом в Гоа, после чего ушла на удаленку и с тех пор живет в Гималаях. Она пережила там бесконечное количество приключений, каждое из которых заканчивалось хорошо.

Мы попросили Дину рассказать несколько самых ярких историй. Сегодня речь пойдет о том, как она случайно попала на традиционную свадьбу в индийской глубинке, после которой на долгое время застряла на заснеженном перевале в горах.

На самом севере Индии находится регион, который называется Ладак. Местные гордо именуют его «крышей мира». Это приграничная территория, которую называют еще Малым Тибетом — там живет много буддистов.

В среднем высота, на которой находятся поселки, от 3000 до 3600 метров, а перевалы очень высокие, до 5500 метров. Там можно кататься, смотреть на горные озера на границе с Тибетом, на горячие источники, долину горных верблюдов и кучу буддийских храмов.

Мы с другом путешествовали на байке весь сентябрь, и, когда собрались ехать обратно, один местный сказал, что сделали «классную новую дорогу» через Занскар, но ее еще нет на гугл-картах.

И мы зачем-то ему поверили — не знаю зачем.

Дорога начиналась хорошо, потом превратилась в «дорога — это место, где вы хотите проехать». Там сплошные перевалы: холодно, надо спать в палатке, и не знаешь толком, когда и куда приедешь.

Люди, у которых мы останавливались выпить чай, говорили, что не видели белых лиц несколько лет.

Пришлось ехать по каменной колее с ручьями, переезжать их. Иногда дорога шла в гору, приходилось останавливаться, откатывать какой-то камушек, чтобы байк мог проехать.

Асфальта не было вообще, а мотоцикл у нас перегруженный: колонка, гитара, куча чемоданов.

Мы доехали до деревни, где местные порекомендовали нам поставить палатку, и увидели, что там что-то происходит. Выяснилось, что готовятся к свадьбе. Нас позвали остаться на торжество и даже дали одеяла, чтобы мы не замерзли.

На индийских свадьбах я уже бывала раньше, но занскарская была особенной, ни на что не похожей. Это какой-то адский микс. У них свой язык, на котором даже молодежь не говорит, махровая старина, традиции.

С одной стороны, я боялась, что мы упустим время и застрянем в сугробах, а с другой — такие милые люди. К тому же это уникальный шанс — увидеть своими глазами подобное событие.

Мы остались, нас сразу завели на открытую кухню под навесом. А там огромные кастрюляки, в которых можно человека сварить! Ведь на свадьбу пригласили почти 300 человек: грубо говоря, это весь поселок и еще два соседних.

Нам сразу говорят: хотите попробовать мясо яка? Это национальное животное в Ладаке — удивительные существа, которых используют для перевозок тяжелых грузов и иногда — по праздникам — едят.

Мы, хоть и вегетарианцы, не смогли отказаться от такой редкой возможности.

Накормили нас, и у них начался потрясающий обряд. Пригласили шамана в национальном костюме. У них очень интересная одежда, близкая к китайской: шелковые жилетки, пальто с запахом, очень интересные шапки.

Там был «батл», который начинается вечером и идет до пяти утра. Со стороны жениха есть пять или семь человек, со стороны невесты — шаман и еще мужчины. Они по очереди поют песни на местном языке, и там идет диалог. Это как песенная битва.

Каждый раз сторона невесты «проигрывает» и отступает на два шага. Они так сто метров за ночь проходят. Было холодно, первые пару часов гости еще смотрели, а потом попрятались по домам, а стороны продолжали это до пяти утра, пока до дома невесты не дошли.

Наутро народ начал собираться в доме. Поначалу они просто пили национальный напиток — чанг. Это пиво, сваренное из перловки, такая бражка очень легкая, приятная на вкус, в ней немного градусов.

Она действительно лилась рекой. Стоит ведро этой бражки, и к тебе всё время подходит черпальщик с пластиковым кувшинчиком и стоит у тебя над душой, пока ты ему стакан не дашь. Плюс у них есть крепкий напиток — что-то вроде самогона из перловки.

Потом я вышла на улицу, а там была удивительная картина: под открытым небом сидели 20 женщин и лепили момо — это местные пельмешки, они бывают вегетарианские и с бараниной.

Вечером началась сама свадьба, вывели невесту. Она находилась под колпаком: лица не видно, завешена всякими белыми одеяниями.

Потом началось что-то похожее на наши представления о свадьбе: танцы, конкурсы, и всё это сопровождается едой и чангом.

В шатре сидели 300 человек, в центре — жених и невеста. На невесту вешали гирлянды из денег. Ее лицо так и не показали, она всё это время сидела в полотне, под которое ей подсовывали еду.

Мы спросили и узнали, что это свадьба не по сговору, а по любви. Молодые познакомились в колледже и решили пожениться, но торжество сделали традиционное.

Со свадьбы мы поехали дальше, до дома оставалось совсем немного — и тут ломается мотоцикл.

Починить его самим было невозможно, потребовались запчасти. Вдобавок гораздо раньше обычного началась зима и выпал снег, поэтому перевал закрыли.

Мы кое-как дошли до постоялого двора и сказали, что у нас сломался байк. Местные разводили руками и отвечали, что снега не должно быть — на этом помощь закончилась.

Впрочем, они посоветовали не жить в палатке, чтобы не замерзнуть насмерть, и сдали комнату с большой скидкой. Связь там не ловила, я не могла связаться ни с кем из родных и сказать, что я жива.

В комнате было не сильно теплее: вода в кране замерзла, мы спали под пятью одеялами. Зато было очень красиво: сидишь в комнатке, а на улице яки ходят, снег идет, видны следы снежного леопарда.

Сидеть и ждать пришлось неделю. Мы страдали и медитировали, надеялись, что перевал откроют, но чуда не произошло.

В итоге мы попросили наш сломанный байк отвезти в столицу штата — Падум, заплатили за это хозяину, он вывез нас на машине.

Когда мы ехали по ущелью, подбирали по дороге местных жителей, они садились на крышу. Настоящее индийское путешествие.

В Падуме снегом завалило уже следующий перевал, и мы снова не могли уехать. Зато нам привезли хоть какие-то запчасти, и мы сами починили байк. Можно было двигаться дальше.

Мы спросили индусов, проедем ли на мотоцикле, они активно уверяли, что дорога хорошая, всё почистили, всё нормально. Мы снова им поверили, и снова это оказалось ошибкой.

Итак, мы садимся и едем, но через 30 километров разложились на льду — ничего не почистили. В итоге где-то в последней деревне у нас снова ломается байк.

Мы застряли уже всерьез, и нам очень повезло, что это произошло не на перевале.

Мы пытаемся поймать машину, хоть как-то уехать. Никто не помогал, но все говорили: «Не переживайте, всё будет хорошо!» И ехали дальше.

В те дни там же проехала машина с индийскими туристами, она сломалась на перевале. Восемнадцать человек пошли пешком через перевал, пять или шесть из них замерзли насмерть. То есть это не шутки, подобное приключение весьма опасно.

Я была очень зла, орала на эти горы, хотелось просто разрушать. В итоге я позвонила знакомому русскому военному вертолетчику, который работает неподалеку, сказала, что у нас безвыходная ситуация. Он помог поднять на уши всю местную администрацию — про двух белых туристов все уже через полчаса знали и думали, как вытащить нас из сугробов.

Из этой деревни по звонку пришел хозяин, принес нам термос с чаем и печеньки. Я снова сижу в сугробе, ем печеньку и жду. Где-то к четырем часам дня нам нашли грузовик, чуть ли не единственный, который едет из Падума в Кашмир, куда нам и надо было изначально.

Грузовик был пустой, поэтому смог взять наш байк. Если бы мы его там бросили, то обратно забрать бы уже не смогли. Мы ждем этот грузовик, по дороге с ним что-то происходит, он ломается, чинится, но вечером всё-таки приезжает.

Новая сверхзадача: нужно поставить двухсоткилограммовый байк в высокий кузов. Мы это делаем все вместе, кое-как его грузим и привязываем, садимся в кабину, начинаем ехать.

И тут я вижу эту дорогу и понимаю, что это самая страшная дорога в моей жизни. Асфальта нет — только укатанный снег. Слева пропасть, а справа гора и всё завалено сугробами по пояс. Периодически попадаются брошенные машины, которые сломались, и их просто оставили там стоять. То есть это дорога смерти, еще и серпантин.

Ночь, страшно. И тут водитель — кашмирец, мусульманин, говорит такую фразу: «Вообще я не профессиональный водитель грузовика, это грузовик моего дяди, я первый раз за руль сел».

Я на него смотрю, смотрю и думаю: «Ладно, чувак, я в тебя верю».

В итоге мы доехали до перевала, ночью там было минус 20.

Нас поселили в какую-то комнату, в которой до нас чуть ли не окурки об пол тушили. Всё холодное, ночью вода в бутылке замерзла в лед. Мы постелили свой спальник на какую-то кушетку, думали, что утром уедем.

Однако грузовик не завелся — минус двадцать, как-никак.

Где-то четыре часа они пытались отковырять аккумулятор, его нагреть — как обычно, вся эта история. В итоге грузовик заводили «с толкача» — старые-добрые методы сработали.

После этого наш байк довезли до сервиса, нам его починили, и мы, замученные, затюканные, приехали домой.

Я никому не советую повторять такое приключение, но безумно рада, что оно со мной произошло.

С тех пор это одна из самых моих часто рассказываемых историй, потому что такое мало кто испытывал. Эта красота и тишина однозначно того стоила.

Дина уже не в первый раз рассказывает нам захватывающие истории о своих приключениях в Индии. Ранее мы публиковали ее колонку о том, как девушка осталась без электричества и варила чай на свечках, пережила муссон и помогала монахам отмаливать храм.

Также мы рассказывали историю москвички Светланы, которая решила уехать со своим мужем из России после объявления частичной мобилизации. Девушка поделилась с нами тяжелыми и смешными воспоминаниями о ситуациях, в которые ей пришлось попасть в новой стране.