Великий тренер Ирина Винер — об альтернативе Олимпийским играм и слезах на соревнованиях в эксклюзивном интервью MSK1.RU

Российский спорт, а в особенности художественная гимнастика, спортсменки которой многие годы признавались лучшими в мире, претерпевают сейчас множество лишений. К примеру, на летние XXXIII Олимпийские игры — 2024, которые проходят в Париже, допустили всего 15 русских спортсменов — трех велогонщиков, одну батутистку, семь теннисистов, трех каноистов и одного пловца. Поэтому сейчас спортивное сообщество ищет новые возможности для выступлений атлетов.

Выдающийся тренер по художественной гимнастике, чьи ученицы заработали около 500 медалей в международных соревнованиях, Ирина Винер рассказала в эксклюзивном интервью «Москва–Россия?» для MSK1.RU о том, что сейчас происходит в спорте и о секретах своего успеха.

— Ирина Александровна, не сосчитать, наверное, олимпийских чемпионок, которых вы воспитали и обучили всему. Какими основными качествами нужно обладать, чтобы растить таких спортсменов?

— Каждый ребенок, которого ты встречаешь, — алмаз, будущий чемпион. Его не видно среди стекла, его не определишь невооруженным глазом. И только взгляд специалиста может проникать глубже своим даром данным свыше — определять этого самого ребенка. И только тогда можно начинать обрабатывать этот алмаз. И тогда профессиональный тренер, который любит свою работу, так же как ювелир, должен не гнушаться своим временем для оттачивания граней таланта — выразительности, артистичности, точного исполнения сложнейших элементов без ошибок. Это все требует огромного труда, огромных усилий и спортсмена, и тренера.

Без талантливого спортсмена невозможен талантливый тренер, а без талантливого тренера — профессионала, любящего этого ребенка, невозможна олимпийская чемпионка.

— Вы когда-нибудь ошибались насчет подопечных, насчет воспитанников?

— Бывают очень талантливые дети, но где-то что-то в каком-то поколении его родственники сделали не так, и ребенку не дается. Как говорит моя коллега: «Осторожно, двери закрываются». Вот так бывало часто, что двери закрывались. И, к примеру, девочки очень талантливые получали травмы или случались какие-то форс-мажоры, которые не давали ей возможности продолжать. Тогда всё заканчивалось.

— Какие, например?

— Бывало, что у детей очень хороший аппетит, который они не могут остановить, и начинают поправляться. Поправляться в спорте — значит ломать себе ноги и спину, так как это большая нагрузка. В пять раз возрастает нагрузка, если ты прыгаешь с большим весом. Многие хорошие дети заканчивали у меня именно поэтому.

Ну и, конечно, характеры бывают очень сложные, под которые надо подстраиваться. С одной стороны таких нужно держать в узде, но с другой стороны, если лошадь понесла, нужно же вожжи натянуть, правда? И мы такие же люди, которые являются кучерами.

— Есть расхожее мнение, что спорт высоких достижений забирает детство. Что если ребенка привести к вам, то детства у него не будет. А как считаете вы?

— Всё дело в том, что детство — понятие растяжимое. Для кого-то детство, это когда ребенок сидит и играет на фортепиано, и это ему нравится. В качестве примера у нас есть — мальчик, который выиграл конкурс Чайковского. Он выступает у нас на концертах. Так вот этот мальчик вторую часть концерта Чайковского играет в таком темпе, что блестящие оркестры за ним не успевают. Ну как вы думаете, у него отняли детство? Нет, он живет этой музыкой.

Я специально говорю вам другие примеры, не про спорт и художественную гимнастику. В художественной гимнастике счастливые дети, которым нравится выразительно выступать, показывать выступления под музыку, которую они сами выбрали. Во всяком случае, я никогда не навязывала — всегда давала несколько произведений и спрашивала, что им больше нравится и как девочка чувствует себя в этом произведении.

— Если дети ошибаются и передумывают, можно поменять музыку?

— Я меняю музыку, конечно. Даже если ребенок, например, настаивает, что всё у него хорошо, я говорю: «Хорошо, пожалуйста». Но потом оказывается, что всё не так, и начинается: «А можно я поменяю музыку?» — «Можно, конечно, можно. Всё можно».

— С кем работать сложнее, с родителями или с детьми? Приходят же иногда родители к великой Винер и говорят: «Вот, сделайте мне чемпиона».

— Очень много таких моментов. Когда говорят: «Да вы всё можете, вы из любого сделаете!» Это всё не так — неправда. Я стараюсь и считаю, что все дети, которым нравится заниматься именно этим видом спорта, должны продолжать. И даже если она не станет великой звездой, то она станет красивой и статной, у нее будет очень красивый взгляд, хороший музыкальный вкус, она сможет красиво танцевать. Это же тоже всё немаловажно для того, чтобы привлечь красивого, хорошего, умного и доброго жениха.

— Это главная задача?

— Конечно. Главная задача — семья и дети. Поэтому, когда мои знакомые говорят, что самое главное — школа, что их дочки должны быть отличницами. Я говорю: «А я тоже отличница, я тоже медаль получила, правда, в школу ходила редко и недолго». А сейчас вообще онлайн прекрасно заниматься. Я считаю, что есть такие моменты, когда можно не посещать школу.

— Серьезно?

— Да, но если она уже выросла и хочет выйти замуж, но при этом вместе с ней есть спорт или тренерство и это мешает семье, то однозначно нужно бросать спорт ради семьи.

— Вопрос про возраст и условно «век» гимнасток. Они ведь очень рано приходят к вам и очень рано заканчивают свою карьеру, чуть ли не в 25 лет.

— В 32 чаще всего выходят на пенсию. У меня есть девочка, которая стала олимпийской чемпионкой в 30 лет. У каждого свой биологический и даже хронологический возраст. Иногда в 16 лет что-то может случиться, и заканчивает ребенок карьеру. А иногда бывает настолько мотивированная спортсменка, что она и до 30 лет сидит в зале, работает, и ей ничего не надо. Она становится звездой первой величины.

— А потом что?

— Потом выход один — выходить замуж и иметь семью. Другого выхода нет. Всё по нацпроектам. К тому же девочка захочет себя до этого еще и показать в общественной жизни, то всегда пожалуйста, я ей помогу и всегда подскажу где и как.

Я тут недавно прочла, почему женщин раскрепостили, в первую очередь, в Америке. А там такой ответ: «Да потому что нам нужно было, чтобы женщины работали и платили налоги. И чтобы дети вообще забыли про семью. Отец работает, мать работает. Для них отец и мать должны быть государством. Государством должно было быть их отцом и матерью». Это говорил Ротшильд. За рубежом до сих пор пытаются убрать институт семьи. У нас совсем другая история — мы за каждого ребенка платим какие-то субсидии для того, чтобы женщины рожали больше.

— А вы когда-нибудь запрещали своим воспитанницам, ну, к примеру, рожать?

— Нет, ну что вы. Разве можно такое на душу брать? Как говорит Познер: «Что вы скажете, когда придете к Богу?» Надо всегда помнить об этом.

— Вы берете на себя ответственность за победы ваших воспитанниц?

— Детям я, например, говорю часто, что я никто. У меня книжка есть даже «Я никто». Я просто вижу тех, кто на что-то, это мне дано. Так же как другим дано другое — у каждого в своей области.

Вот я сейчас была на награждении у нашего президента. И я сказала Путину: «Вы, по-моему, помазаны Божий за них больше. Владимир Владимирович, это вам приходит оттуда». Я в этом глубоко уверена.

— А Путин как отреагировал?

— Он согласился, по-моему, со мной. Он не стал спорить. Я просто это обосновала, сказала: «Тот титанический труд, та энергия, которую вы тратите для России и для всех тех, кто ее населяет, это может быть только оттуда».

— Ирина Александровна, вас задевает, когда кто-то из воспитанниц начинает осуждать и обсуждать методы тренировок?

— Если этот ребенок ничего не достиг, это одно. А если это ребенок — чемпион, то я уже сказала, что хорошая гимнастка не бывает без профессионального и, самое главное, любящего тренера. Поэтому тут есть такой момент перерождения в какой-то момент, после того как птенчик вылетел из гнезда, он потом раскаивается. У меня уже были такие моменты. Я знаю, что эти девочки потом глубоко раскаивались, приходили ко мне. Я их прощала, конечно, и мы продолжали работать вместе.

— Без кнута, только с пряником, разве вы бы воспитали столько чемпионов?

— Есть такое выражение «хлеб стыда». Есть такой рассказ о том, как папа хотел своего сына порадовать и сделал футбольный матч между детьми. Он всех детей предупредил, что нужно, чтобы только его сын всё время забивал голы. Дети согласились, мальчик и правда всё время забивал. Но вот первый гол, второй гол, и постепенно его радость сменилась слезами — мальчик понял, что не он выиграл, а что это всё подстроено. Что всё это кабала.

Когда ты не добиваешься, когда ты не проливаешь пот и слезы, то нет той радости победы. Вот посмотрите на Роднину (Ирина Роднина — советская фигуристка, трехкратная олимпийская чемпионка. — Прим. ред.) — ее предали, ушел от нее Уланов (Алексей Уланов — советский фигурист, выступавший в парном катании вместе с Родниной, выиграл золото на Олимпиаде 1972 года. — Прим. ред.). Так она стала кататься с другим и снова стала олимпийской чемпионкой.

Я помню, как она стояла на пьедестале и плакала. Я своих детей учу, что слезы можно лить только в двух случаях: ты стоишь на пьедестале и вспоминаешь всё, что было сделано всем коллективом и тобой для этого места, или, не дай бог, уходит близкий человек. Вот только тогда слезы являются причинным таким моментом. Остальные слезы — это признак слабости.

— Сейчас вокруг нас и в принципе в мире достаточно непростая обстановка. Наши спортсмены в данный момент не могут участвовать во многих международных соревнованиях. Я помню, вы даже по этому поводу высказывались и говорили про выступления под нейтральным флагом. Но вот как в такой ситуации быть спортсменам, которые буквально живут соревнованиями?

— Никак. У нас 86 регионов. И везде художественная гимнастика развита на высочайшем уровне. В прошлом году у нас прошел Кубок России — участвовало 83 региона. Я тогда предложила, чтобы регионы участвовали по всей программе художественной гимнастике. Но мне ответили, что они не будут готовы — у них нет такого количества детей, которые могут выходить на такие соревнования. Я настояла, разослали приглашения. И что вы думаете? Приехали все! Когда у нас последний раз даже в международных соревнованиях участвовало 83 страны? У нас каждый регион — это страна, один Ханты-Мансийск — это 50 Франций.

У нас огромное количество спортсменок. Помню, что спартакиада народов СССР всегда проходила на высочайшем уровне. Я тогда тренировала девочек по ночам — меня осуждали, но я считаю, что перетренировка всегда лучше, чем недотренировка. Во всяком случае, мы соревновались. И всё это нужно возрождать.

А то, что мы не в Федерации (Федерация спортивной гимнастики. — Прим. ред.), так, в общем-то, а на что нам Федерация? В хоккее, к примеру, ее нет, есть только клубы. Они не особо празднуют Олимпийские игры. У них свои соревнования, которые часто являются более престижными. Они выступают без всяких Федераций и международных олимпийских комитетов. И мы к этому идем тоже — проводим соревнования между клубами. В начале года я эту мысль президенту озвучила, и он согласился со мной, что да, нам нужно развивать клубную систему. И у нас уже в Дубае прошел такой мини-чемпионат мира по клубам. Со всех континентов приехали клубы, выступали, и всё было очень здорово.

— Это альтернатива Олимпийскому движению?

— Нет, мы альтернатив никаких не делаем. Олимпийское движение, пусть оно будет с гендерами, пусть оно будет без Пьера Кубертена с его бессмертным девизом «выше, быстрее, сильнее». Сейчас же этого девиза нет. Не выступает Россия (на предстоящие летние XXXIII Олимпийские игры в Париже допустили только 15 россиян. — Прим. ред.), в нашем виде спорта, в биатлоне и в других. Это унижение. Но каждый должен выбирать. У нас такой выбор, у них он другой.

— Эта ситуация будет в вас личные какие-то чувства? А то вы так спокойно об этом говорите.

— Я говорю это спокойно, потому что я уже смирилась с тем, что мы будем развивать идею с клубами и дружественными странами. Мы будем выступать, соревноваться. Сейчас у нас соревнования в Казани, потом будут соревнования в Хабаровске, будет на Дальнем Востоке и на Кавказе, в Сочи и в Краснодаре, в Крыму. У нас огромная страна — страна как мир, а мир как страна. И как сказал наш президент: «Зачем нам мир, если там нет России?» Если там молятся на Вована и Лексуса, если трансгендер несет флаг, то есть не флаг, а факел Олимпиады, то зачем нам эта уже Содом и Гоморра. Там Мертвое море, где ничего не растет.

— А на Лексуса и Вована почему молятся?

— Эти пранкеры вышли на Баха (Томас Бах — глава международного олимпийского комитета. — Прим. ред.) и на его секретаря и сказали, что они из азиатской страны, что у них есть святые Вован и Лексус и сегодня их праздник. Предложили им помолиться вместе, дабы не было игр дружбы. Ну они и помолились, повторяли за ними. Святые Вован и Лексус, просим вас…. Они и меня даже приглашали. Но я ответила: «Зачем же вы меня приглашаете? Меня не разведешь. Я же знаю, что вы Вован и Лексус».

Смотрите видео эксклюзивного интервью в нашем материале. А также читайте откровения русской гимнастки, которая ушла из спорта из-за жестокости.