«Одумаются и вернут русское искусство»: честное интервью с Митей Фоминым о России в современном мире

На фестивале Новодвинской крепости в Архангельске выступил певец Митя Фомин. Перед концертом он ответил нашим коллегам из 29.RU, что как музыкант чувствует в такой сложный для всех россиян период. Певец рассказал, как относится к патриотическим праздникам, на которых активно выступает. Что он думает о судьбе русской культуры, в том числе современной, в мире. Думал ли он когда-нибудь о переезде и нужна ли сегодня позитивная музыка.

— Наши читатели в комментариях пишут, что вы вечный мальчишка. Вас это обижает или, наоборот, льстит?

— Мне, во-первых, приятно, конечно. И огромное спасибо всем, кто считает именно так. Это свойство генетики и часть моей работы, потому что я много делаю для того, чтобы сохраняться и продлевать свою молодость, скажем так, продлевать свою жизнь. Занимаюсь активно спортом, фитнесом, бегаю. В чем-то использую аскезу. Что-то делаю, что-то не делаю. Это работа. Но благодаря моим родителям у меня есть особенности, которые позволяют мне выглядеть чуть-чуть моложе моих сверстников.

— Вы выступаете на сценах больших исторических и патриотических праздников: 9 Мая, вот сейчас, на Дне Новодвинской крепости. Какие чувства испытываете на таких мероприятиях?

— Для меня это большая честь — открывать подобного рода праздники и быть гостем, хедлайнером, привезти свою музыку. Это говорит о том, что мы со слушателями солидарны. Значит мы думаем об одном и верим в одно. Любим одинаковые вещи. Это здорово, когда у артиста есть возможность звучать на больших площадках.

— Многие звезды уезжают за границу. И раньше это было, и сегодня есть — уже по политическим причинам. Вы — тут, в России. Почему? И не думали ли когда-нибудь уехать?

— Вы знаете, жизнь такая непредсказуемая вещь, особенно сейчас. То, что происходит, — совершенно беспрецедентно… Это новейшая история, которую никто не мог предсказать и предугадать. Я считаю, что это личное дело каждого человека — оставаться или уезжать. У всех разные причины и свои доводы, но я не вижу причин уезжать туда… Там я кто? Какой-то человек, который будет тратить деньги и жить в свое удовольствие. Я не смогу. Мне надо обязательно работать.

Я должен принимать участие в социальной жизни, я должен что-то значить для определенного круга людей: для своих близких, любимых, для профессии. Поэтому, несмотря на некоторые политические аспекты вашего вопроса, я скажу, что мне многое нужно сделать у себя в стране. Я здесь родился, я здесь учился, я здесь пригодился. Я получил здесь образование, я гражданин этой страны. Но мысли бывали разные, скажу честно. Не в последние два-три месяца, они бывают всегда. Иногда тебе что-то надоедает, иногда у тебя есть какие-то вопросы, на которые ты не можешь найти ответы. У всех бывают такие моменты — к чертовой матери всё бросить, жить в Италии, в доме у сестры, или поехать в Бразилию обезьян спасать. Или в Африку — бороться с голодом. Это такие вещи, которые возникают периодически в голове. Они стихийные.

— Происходящие события ваши планы не нарушили? Не было желания расширять свою аудиторию за рубежом?

— У меня таких планов не было, я давно понял, что у нас громадная страна. Я музыкой занимаюсь более 20 лет, и русскоязычная аудитория есть во всём мире. Русскоязычных полно в бывших республиках СНГ, в союзных государствах, в дружественных странах и где бы то ни было. Поэтому эти люди всегда найдутся, они всегда тебя вычленят из толпы, скажут: «Здравствуйте, мы рады вас видеть». Периодически я приезжаю и выступаю на праздниках в самых неожиданных странах. Петь на английском, китайском, индийском или испанском — это, конечно, тоже здорово, это новая аудитория, новые зрители. Артист может звучать где угодно — это его право. Он как птица и поет где хочет!

Это про соединение, про сплочение, про созидание, про любовь, про чувства. Понимаете, здесь не может быть вообще никаких границ. И даже если сейчас возникает много противоречий для нашей пространственной свободы, у музыки преград нет. Песня всегда найдет уши. И политические режимы ей вообще не указ.

— Люди на сцене вас видят стильным, иногда даже чопорным. А могли бы вы прожить в какой-нибудь архангельской деревне неделю, со всеми сложностями быта? И вообще, как к деревне относитесь, реально ли там вдохновение поймать?

— Легко! Я человек, который родился в СССР. Я жил в пионерских лагерях, я работал в лагере труда и отдыха, когда учился в медицинском институте. Я жил с отцом в деревне. Я прошел не одно реалити, где не было ничего, кроме бамбука и мотыги.

А насчет вдохновения, прошлую неделю я провел в Подмосковье, на Москва-реке. Там прекрасный водоем, прекрасная пришвинская такая, левитановская природа. Мы сплавлялись на каяках, бегали, купались. Абсолютно деревенская жизнь. Конечно, не в том понимании… Никакого животноводства вот этого всего не было, но единение с природой для меня очень актуально.

— Откуда ваши наряды для сцены и жизни? Грустите ли, что многие бренды ушли из России?

— Ни капельки не грущу по этому поводу. Во-первых, у меня своей одежды полно, и я с ней очень сложно расстаюсь. И как раз сейчас — время винтажа, время пересмотра концепций, возвращения моды. У меня много самой разной одежды: и сценической, и повседневной, мне есть что носить. К тому же не дремлют новые и отечественные дизайнеры на смену громким брендам, которые всё равно можно купить. Вы можете поехать за границу, можете заказать доставку, это возможно. Конечно, это стало менее доступно, но это не значит, что этого нет вообще. Со мной работает стилист Лидия Кардава, которая вчера принесла мне чемодан вещей, и мы с ней отобрали новые образы.

Только если мне что-то очень сильно нравится, я покупаю, договариваюсь с дизайнером или с шоурумом, и мне достается это по специальной цене. Почему я так делаю? Во-первых, мне некуда складывать. Во-вторых, зачем? У меня такая профессия, что я не могу постоянно быть в одном и том же, поэтому для чего ее хранить? Для музеев? В прошлый раз я много вещей отдал в костюмерную студентов ГИТИСа и, кстати, пожалел об этом. Выяснилось, что потом эта одежда опять стала актуальной.

— Как считаете, не будет ли всё русское, в том числе современная музыка, ваша, например, табуированной во всём мире?

— Я в это вовсе не верю. Я верю в торжество разума. Русское искусство, такое как балет или театр, обязательно вернется. Слушайте, ну одумаются и всё вернут. Я даже не сомневаюсь в этом ни на секунду. Практически во всех классических русских произведениях — глубочайшие драмы любви, семейственности, традиций. Это всегда актуально, и поэтому — не знаю по поводу моей музыки, но то, что вернут и «Щелкунчика», и «Дядю Ваню», это несомненно.

— Сейчас позитивная музыка особенно нужна людям, а у вас какой прогноз? Всё будет хорошо, как в песне?

— Для меня актуален сейчас мой новый трек «Быть собой», который вышел в июне. Он как раз о том, что нужно в самые разные времена оставаться собой, снимать маски, придерживаться своего мнения, несмотря ни на что. Верить в себя, верить в свои постулаты. Это более актуальный для меня девиз, нежели «всё будет хорошо».