«Намотало на цепь». История бурильщика, который потерял ногу на производстве в Москве и полгода не может добиться справедливости

— Обо мне не знает никто и нигде. О несчастном случае мой работодатель никуда не сообщал: ни в Государственную инспекцию труда, ни в ФСС — вопреки обязанностям, которые предусмотрены Трудовым кодексом. Они провели какое-то свое расследование и меня объявили виновным во всём. Никто не хочет помогать. Не хочет даже разговаривать.

Это слова 45-летнего Евгения Винтовкина, который потерял ногу и почти лишился руки после несчастного случая на производстве. Он работал помощником бурильщика в ООО «Проект-Девелопмент» — устроился туда 17 декабря 2021 года, а 20 января, всего через месяц после подписания трудового договора, оказался искалеченным инвалидом, лишенным права на полноценную жизнь. В «Проект-Девелопмент» считают, что Евгений на 100% виноват в произошедшей трагедии, хотя факты говорят об обратном.

Мы разговариваем с Евгением и его женой Светланой на небольшой кухне в двухкомнатной квартире. Они живут в поселке Рылеево Раменского района, который находится в 60 километрах от Москвы, вместе с 20-летней дочерью и мамой Светланы.

Евгений получил высшее экономическое образование, но роль экономиста-белоручки никогда на себя не примерял. Он работал всю сознательную жизнь, сменил множество профессий, где необходим физический труд. Даже сейчас, когда Евгению с трудом дается передвижение по квартире, он не желает сидеть сложа руки. Он хочет, чтобы его работодатель помог ему восстановить здоровье, потому что Евгений мечтает вернуться к прежней рабочей жизни.

Семье нужно было платить за образование дочери в университете, поэтому Евгений принял решение найти подработку. Полгода назад Евгений устроился на полставки помощником бурового мастера в ООО «Проект-Девелопмент», которое занимается стратегическим проектированием. Одновременно он работал оператором насосно-смесительного узла ГНБ (горизонтально-направленного бурения) в ООО «Эдванс-Строй». Винтовкин работал на «Проект-Девелопмент» один месяц и три дня.

19 января Евгений праздновал Крещение, окунувшись в ледяную прорубь. На следующий день он вышел на работу. Его команда тогда прокладывала кабельные линии в районе Бескудниково.

— Это была обычная смена. Время было около 17:00–17:30, работа уже подходила к концу. В какой-то момент моя рука случайно попала в цепь, которой подаются бурильные штанги. Руку закусило, и меня намотало на цепь. Сергей, мой напарник, стал звонить по телефону нашему прорабу Добровольскому. У нас есть рации, но они неисправны — батареи в них не хватает на весь рабочий день.

Когда Сергей дозвонился до прораба и технику удалось отключить, я уже был прикручен цепью к штанге, не в силах пошевелиться. Затем приехал Добровольский, он вызвал скорую. Бригада скорой ничего не смогла сделать, не смогла меня снять оттуда, поэтому они вызвали МЧС. Драгоценное время было потеряно. Приехала бригада МЧС, они обрезали цепь, положили меня на носилки и экстренно увезли в больницу. Я потерял тогда два литра крови, мне раздробило ногу.

Руку Евгению каким-то чудом сохранили — буквально собрали по кусочкам. Но кистью двигать он не может, потому что повреждены сухожилия. Врач говорит, что нужны специальные занятия и реабилитация. Денег на нее у Евгения нет.

«Проект-Девелопмент» провел проверку несчастного случая, акт был составлен только 28 февраля — то есть спустя месяц после случившегося. ТК РФ четко регламентирует действия работодателя при несчастном случае, а также сроки проведения проверки, уведомления прокуратуры, Госинспекции труда (ГИТ) и других государственных органов. В этом случае работодатель не уведомил никого и, по словам Евгения, нарушил все допустимые сроки.

Рабочая комиссия установила «факт грубой неосторожности пострадавшего Винтовкина в размере 100%», обвинив его в нарушении требований правил и инструкций по охране труда. Нарушение правил заключается в том, что Винтовкин якобы работал с установкой при включенном буровом насосе.

Но комиссия не упомянула в своем расследовании ни о проблеме со связью, ни о том, что ответственные лица не провели работникам инструктаж по технике безопасности — подписей рабочих в журнале ТБ (технике безопасности) нет. Жена Евгения рассказала, что, когда он лежал в больнице, к ним домой приходили представители компании: Иван Шульгин, который был председателем рабочей комиссии, и Евгений Феоктистов. Они предлагали Евгению любую помощь взамен на его подпись, которую он должен был поставить задним числом по просьбе начальства. Евгений отказался расписываться в журнале ТБ. Напарники Евгения тоже не расписались в журнале, когда начальство пришло за подписью к ним.

Сейчас Евгению нужно пройти реабилитацию. Она поможет восстановить руку, и его работоспособность увеличится. Но у Винтовкина нет денег, ни возможности разъезжать по поликлиникам.

— Медико-социальная экспертиза присвоила Евгению вторую группу инвалидности, — рассказывает Светлана Заводцова, адвокат Винтовкина. — Он утратил трудоспособность на 80%. У него нет никаких средств реабилитации: ни инвалидной коляски, ни протеза, ни костылей — те, что у него есть, дали друзья. Санаторно-курортного лечения мы тоже не можем добиться, потому что для лечения нужно сдать множество анализов, а Евгений просто не может ходить по поликлиникам, чтобы их сдавать.

Жизнь Евгения изменилась полностью. В прошлом активный и здоровый (Евгений любил охоту, рыбалку, спорт и путешествия), он теперь не может даже спуститься во двор. Он просит друзей и соседей спустить его вниз, чтобы можно было немного посидеть на свежем воздухе. Жена и дочь возят Евгения по квартире на офисном кресле.

Раньше мужчина готовил еду своей семье каждый день. Сейчас не может и этого из-за травмы руки. Винтовкин не сдается, но с каждым днем ему всё труднее сохранять оптимистичный настрой, ведь добиться справедливости никак не получается.

— В межрайонном Бутырском отделе Следственного комитета находится материал по факту этого несчастного случая, — говорит Заводцова. — До сих пор уголовное дело не было возбуждено. До сих пор ГИТ не в курсе того, что произошло. Судмедэкспертиза не назначена, никаких следственных действий не проводилось, Евгений потерпевшим не признан. А уже середина июня.

Винтовкину нужно немного. Реабилитация, чтобы восстановить руку, и протез, цена которого — около четырех миллионов рублей. Это позволит мужчине начать жить полноценно. Но начальство предпочло скрывать эту ситуацию и изображать, что никакого Евгения Винтовкина не существует.

Корреспондент MSK1.RU позвонил Ивану Шульгину, председателю комиссии, которая расследовала этот несчастный случай. Шульгин ответил так:

— Я не знаю, про что вы и о ком вы говорите, — и сбросил звонок. Буквально то же самое сказал и Феоктистов, который, по словам супруги Евгения, просил его подписать журнал по ТБ задним числом.

Дело Винтовкина до сих пор не продвинулось ни на шаг. Ни работодатель, ни государство не хотят помогать Евгению — он должен делать всё сам. Недавно Евгений продал машину, чтобы его семья какое-то время держалась на плаву. Что будет дальше — он не знает.

MSK1.RU будет следить за судьбой Евгения Винтовкина.