«Мы имеем странный и сложный властный механизм». Геннадий Бурбулис — о протестах, выборах в Мосгордуму и слежке за студентами

19 июня на 77-м году жизни умер бывший госсекретарь России Геннадий Бурбулис. Об этом сообщил его пресс-секретарь Андрей Марков. По словам Маркова «Интерфаксу», смерть бывшего политика стала неожиданностью, так как он чувствовал себя хорошо. Бурбулис умер, находясь в Баку.

Геннадий Бурбулис был одним из ближайших соратников Бориса Ельцина в начале его президентства. Он сделал успешную политическую карьеру: был народным депутатом СССР, в 1991–1992 годах занимал должности Государственного секретаря и первого зампредседателя Правительства РФ, был депутатом в I и II созывах Государственной думы и занимал должность вице-губернатора Новгородской области в 2000–2001 годах. После — вплоть до 2007 года — он представлял регион в Совфеде, а с 2010 года занимался должность заведующего кафедрой политологии и философских наук Международного университета в Москве.

Свою карьеру Бурбулис начинал в Свердловске — преподавал в УПИ, был народным депутатом, возглавлял избирательный штаб на первой президентской кампании Ельцина. В 2019 году наши коллеги из E1.RU поговорили с ним о протестах в екатеринбургском сквере, скандальном строительстве храма Святой Екатерины и о том, как меняются отношения народа и власти в стране.

— Весной вы приезжали провести «Народную трибуну» в Екатеринбурге, но вместо нее оказались в реанимации. Хорошо, что все обошлось. Как сейчас самочувствие?

— Спасибо, все хорошо. У нас еще в пионерско-комсомольском детстве была поговорка «Здоровье в порядке, спасибо зарядке!».

— Пока вы восстанавливались, в Екатеринбурге случились протесты в сквере у Театра драмы. Как по-вашему, после этих событий отношения людей, которые принимают решения, и городского сообщества изменились?

— Думаю, что это был драматический, а в некоторых сюжетах и трагический опыт и для руководства области и города, и для энтузиастов строительства нового храма, и для екатеринбуржцев. К чести и к радости всех участников было найдено решение. Екатеринбург подтвердил славу города, способного в трудном диалоге находить консенсус. Мне очень приятно об этом говорить, потому что вся страна сопереживала этой борьбе идей, людей, интересов, долговременных планов и программ. Воля граждан, проявленная последовательно и корректно, стала созвучна воле власти. Сейчас идет сознательный и вдумчивый поиск того самого пространства, в котором все это может обрести желанные формы.

— Правильно ли проводить опрос, когда конфликтное место исключено из списка площадок для постройки храма? Есть площадка Приборостроительного завода, и понятно, что она фаворит. Зачем проводить опрос, который в случае протестного голосования может только все запутать?

— Идея опроса — правильная и благородная. Опасаться мнения гражданского общества и предвосхищать новые осложнения, недоразумения и выяснения отношений не стоит. Просто надо проводить опросы вдумчиво, корректно и готовить людей к ним. Надо иметь в виду, что опрос не носит обязательного конечного значения, но он создает предпосылки для взаимопонимания, для доверия, для согласованных позиций. Надо корректно относиться к мнению горожан, и тогда Екатеринбург продолжит быть примером для всей страны.

— Остались две площадки в списке опроса: Приборостроительный завод и место за Макаровским мостом. Какая вам ближе?

— Не имею права на такие высказывания. Я не живу в родном городе и не питаюсь чувствами, переживаниями, обсуждениями. Я доверяю уже закрепленному диалогу власти и гражданского общества.

— Недавно в Екатеринбурге случился скандал в УрГЭУ. Первокурсник состоял в соцсетях в группе ЛГБТ, и ему угрожали отчислением за пропаганду нетрадиционных отношений. Параллельно выяснилось, что в вузе через соцсети следят за студентами, под предлогом профилактики экстремизма вмешиваясь в их личную жизнь. Насколько это оправданно, по-вашему?

— Конечно, неоправданно. И такой чиновничий раж, состояние опасного обезличенного недоверия — тяжелая болезнь. Это то, что мы будем учиться преодолевать, и к выборам 2021 года изменимся.

— Сегодня в Ельцин-центре вы откроете дискуссионную площадку «Народная трибуна», в теме вы обозначили ключевые выборные годы: 1989-й — 2019-й — 2021-й. Почему именно они?

— В некотором смысле перед вами — дитя выборов 1989 года. Тогда впервые в истории Советского Союза был принят закон о выборах народных депутатов. Он открыл новые возможности для свободного волеизъявления, для того, что мы привыкли называть на уроках обществоведения свободными демократическими выборами. Это был прорыв, это был глубокий, мощный импульс к эволюционному развитию нашей страны. Появились мы, наша межрегиональная депутатская группа. Это была первая в истории СССР легальная оппозиция с мандатами представителей высшего законодательного органа власти, и появилась публичная трибуна, которая собирала десятки миллионов людей в Советском Союзе, приобщая их к поиску ответа на вопрос «Как нам жить лучше» через совершенствование законодательного процесса и ответственность власти перед народом.

— Вы обозначаете и 2019 год. Главные выборы, которые были в этом году, — в Мосгордуму. По-моему, с точки зрения демократии их иначе как провалом не назовешь, потому что большинство независимых кандидатов не допустили, а потом были протесты и мы получили «московское дело».

— Мы же обращаем внимание на события, которые нас учат не только добру и не только политико-культурному развитию, но и тревожным и опасным тенденциям в нашей жизни. Поэтому выборы 2019 года — серьезный урок, его еще надо усвоить. Речь идет об этике власти и этике общества, этике тех социальных групп, которые проявляют свою публичную позицию. Сталкиваются два важных субъекта политических процессов в стране. Но с одной стороны — справедливость, правда, соблюдение законов, честность, добросовестность, а с другой — манипуляция, бесконечные очевидные или завуалированные приемчики, чтобы не допустить кандидатов, угрожающих своей самостоятельностью, и обеспечить то самое «послушное большинство», которое будет транслировать указания исполнительной власти.

— Идем в 2021 год. Почему вы считаете, что история не повторится на выборах в Госдуму?

— Я искренне желаю и практически уверен, что выборы в Госдуму в 2021 году будут проведены с серьезным погружением в уроки 2019 года. Меня стимулирует неожиданный прорыв социальной ткани российского общества. Что ни день, то появляются новые профессиональные группы граждан, объединяющихся в коллективном осуждении произвола властей, несправедливости судебных органов. Артисты, священнослужители, теперь на повестке юристы, адвокаты. Всех очаровал и озадачил подвиг шамана, который начинал как посмешище, а сейчас воспринимается тоже как какой-то болезненный симптом.

Главный результат и предпосылка для 2021 года: общество изменилось. Люди перестали не только бояться, но и стесняться своего публичного «я». Они вдруг осознали, что выбор будущего и выбор достойной власти начинается с выбора собственной позиции, с выбора себя, с выбора «я». Кто я такой? Отвечаю я за эту ситуацию? Нет официальных выборов без предварительного глубокого и серьезного выбора каждым из нас собственной жизненной позиции, ответственности за будущее города, области, страны.

Я глубоко верю в достойное будущее России, ее способность обеспечить гражданам процветание, благосостояние, безопасность и уважение друг к другу и уважение мирового сообщества.

— А в чем была этика в ситуации с московскими выборами?

— Этика была у тех, кто выходил, не опасаясь дубинок и случайных преследований.

— А с другой стороны?

— Это в некотором смысле цинизм власти. Есть сложное сочетание «злоупотребления властью» и «недоупотребления власти». Мы имеем сейчас такую «качель»: считаем злоупотреблением манипуляции перед выборами и на выборах. «Недоупотребление власти» применяем к тем, кто эти злоупотребления допускает. Есть люди, организующие выборы, отвечающие за порядок их проведения. Мы обязаны сегодня создать такую атмосферу, при которой те, кто это допустил, должны отвечать за это.

— Так кто, по-вашему, должен отвечать за ошибки на выборах в Мосгордуму? Элла Памфилова?

— Не надо наивной персонификации. Мы имеем странный и сложный властный механизм. Придумали, что в Москве всем распоряжается лично Собянин. Памфилова многократно доказывала, что она по закону не имеет права процедурно вмешиваться в деятельность районных и субъектных комиссий, потому что они действуют по своему законодательству. Здесь отсылка к персоне, которая якобы своим усердием или доброй волей и честью может все это исправить, — наивно.

— А если лично Путин скажет: «Давайте в этот раз по-честному»?

— Это тоже наивно.

— Тогда скажите, откуда возьмется этика у власти в 2021 году, если до сих пор на возмущения людей несправедливостью она отвечала Росгвардией и подавлением митингов. Почему вдруг к 21-му году что-то изменится?

— Правильный вопрос. Прежде всего потому, что все эти события и процессы нас обоюдно учат. У нас нет людей, которые хотели бы тратить время на протестные митинги и пикеты. Они про другое. Они за позитивное, правовое и конституционное отношение друг к другу. Эта энергия накапливается. Во-первых, я помню январь 1989 года. Кто-нибудь тогда представлял, что в мае начнет заседать съезд странных народных депутатов СССР — и превратится в потрясающую драму идей, людей, надежд с одной стороны, а с другой стороны — крепкий заслон большинства? Кто-то допускал в марте, когда нас избирали, что через три месяца страна начнет новую эпоху в своем развитии? Мы имели реальный шанс эволюционного трансформирования Советской империи через этот институт народных избранников. Ничего подобного не было, но это случилось.

Второе. Не будем забывать: Украина в 2019 году провела выборы президента и парламента. Их результаты — шанс и урок как для Европы, так и для нас, Российской Федерации. Мы видим, что (на Украине. — Прим. ред.) такие же люди с такой же ненавистью к манипуляционному механизму, с такими же шрамами недавнего имперского прошлого, с таким же недовольством коррумпированным чиновничеством, корпоративным переделом собственности… У них получилось! Они имеют возможность это все закрепить! У нас есть такая же возможность. Россия может и должна быть достойной страной, способной отвечать за будущее своих граждан.

— Запрос снизу есть, вопрос — почувствуют ли его власти?

— Безусловно! Я в этом не сомневаюсь.

— А почему это случится именно в 2021 году?

— Потому что очередные выборы — это рубеж, когда можно учесть уроки и накопленный опыт.

— Еще непонятно, что с «московским делом»...

— Думаю, будет компромисс. Какие-то юридические решения, которые дадут возможность верить в правосудие, в том числе и постфактум. И будет призыв к обществу и к людям, заряженным и перезаряженным протестной энергией: не надо себя слишком сильно заводить и тратить. Это наша Родина, это наша страна, и мы создаем наше будущее все вместе.

— Давайте конкретно: как власть в двадцать первом году может дать понять, что она слышит общество?

— Никаких секретов нет: во-первых, госслужащий любого ранга должен начинать день с чтения базовых статей Конституции. Осознайте, что у нас есть очень четко сформулированный, ценностный, желанный и долгожданный образ будущего. Во-вторых: когда вы возвращаетесь домой, встречаетесь со своими детьми, бабушками и дедушками, вы, пожалуйста, смотрите им в глаза честно, чтобы не было расхождения в отношении к своим должностным обязанностям и к людям, которые сегодня очень часто игнорируются в чиновничьем бюрократическом аппарате.

И, наконец, третье. Вторая статья нашей Конституции звучит как молитва: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства». Обязанность граждан — максимально способствовать формированию государственных органов из людей добропорядочных, юридически образованных и соблюдающих законы и правила общежития.