В Петербурге хоронили добровольца с позывным Камень. Плакал даже могильщик

Пока на юге Петербурга завершали экономический форум, на севере хоронили солдата Алексея Пожарова с позывным Камень. В последний путь его провожали «Добровольцы Донбасса» с имперками на рукавах, говорилось о Вальгалле, а в выступлениях ни разу не прозвучало слов о нацизме и фашизме.

У шлагбаума при въезде на Серафимовское кладбище охранник инструктировал мужчину на «Ладе». На заднем сиденье — пожилая пассажирка. Ему разрешили заехать на территорию кладбища, видимо, чтобы женщине не идти далеко пешком. «Проезжаете прямо к церкви, но рядом не ставьте машину, там военные похороны», — инструктировал кладбищенский работник.

У храма Серафима Саровского в этот момент уже шло отпевание. Желающих проститься не вместила церковь. Гроб поставили на улице.

Родня крестилась и плакала. У них умер Леша. Лешка.

Чиновники из Красногвардейского района слушали священника. Подведомственная территория лишилась прописанного у них гражданина Пожарова.

Между семьей и властью стояли мужчины с суровыми лицами. Их неармейский камуфляж приковывал взгляд неуставными нашивками и шевронами — буква Z, позывной, черно-желто-белый флаг Российской империи. У них погиб Камень.

Хоронили Алексея Пожарова, члена движения «Союз Добровольцев Донбасса», казака Северо-Славянской общины, воина с позывным Камень. В пабликах о его смерти сообщали еще 16 мая.

Отец Вячеслав отслужил литургию и произнес:

— Жизнь человеческая коротка и у обычного человека. Военные, они приняли присягу и дали клятву, которую исполнили до конца. Любой человек обладает мужеством, смелостью и отвагой. Эти качества необходимы, особенно в наше время. Каждый на своем месте исполняет свой долг. Мы исполняем его здесь. Многие исполняют его там. Наша задача простая: молиться живому Богу за тех, кого любили и кого любите. Время есть, используйте его. Оно пройдет очень быстро.

Гроб Камня подхватили на руки, донесли до черного ритуального автобуса. Автобус проехал метров 200 и остановился у военного оркестра и курсантов Можайского училища. Дальше — снова на руках. Оркестр потянулся следом. Серафимовское погрузилось в привычный здесь траурный марш.

Оркестр и почетный караул обусловлены биографией Алексея Пожарова. У распорядителя похорон она уместилась в пять предложений.

— Алексей родился в 1979 году в Ленинграде, в 1996-м окончил среднюю школу. В 1998–2000 годах проходил срочную службу в ВС РФ. Затем проходил переподготовку в 80-м московском подразделении разведки. 28 февраля 2022 году отправлен по контракту для участия в специальной военной операции на территории Украины. 16 мая 2022-го погиб в ходе выполнения боевого долга.

— Сегодня российские солдаты защищают и отдают свою жизнь за нашу безопасность и за мирное небо над головой, — сказал распорядитель. А потом произнес, наверное, самое странное в своей профессиональной деятельности представление.

— Слово предоставляется командиру Алексея. Подразделение Zимаргл, позывной Славян.

Славян (петербуржец Ян Петровский) — соратник националиста Вячеслава Дацика, правая рука другого выходца из Петербурга, националиста Алексея Мильчакова, участник ультраправых движений Норвегии, принимал участие в боевых действиях на Украине еще 8 лет назад, прославившись позированием на фоне трупов украинских военных, был объявлен в розыск военной прокуратурой Украины, а позже выслан из Норвегии.

Славян подошел к микрофону и заговорил уверенно, жестко:

— Алексея мы знали под позывным Камень. Я хочу поправить: не с 28 февраля, а с 24 февраля он принимал участие в военной операции, которую мы называем войной. Он был первый вместе с моим подразделением, кто пересек границу и начал очищение наших русских земель от захватчиков. Он поистине с рвением настоящего воина с севера пришел на эти земли и до самого последнего издыхания на поле битвы показывал пример, как нужно воевать и как нужно оберегать свою землю и уничтожать противника. И погиб он, как настоящий воин, с оружием в руках, сжимая до последнего издыхания. Его гибель должна послужить примером для будущих воинов, которые решат встать на этот тяжкий путь, защищать нашу родину от врагов, которые посягают на ее целостность, от врагов, которые внутри нашей страны, пытаются разорвать ее в клочья.

Воины идут с честью отдавать жизнь, и воины уничтожают врага, разрывая его на куски. Перед ним воистину раскрылись врата Вальгаллы, куда он с честью и доблестью зайдет. Мы его там однажды встретим, соберемся за одним столом и будем пировать. Слава России!

— Слава России! — негромко откликнулась группа в камуфляже.

К микрофону попросили главу Красногвардейского района Евгения Разумишкина. Ему — и это бросалось в глаза — было не по себе. Он потом шепнул корреспонденту «Фонтанки», что это первые в его жизни военные похороны. Захотелось сказать ему, что обычно они проходят немного иначе.

Разумишкин принес с собой бумагу с соболезнованиями от губернатора Петербурга Александра Беглова. Ее он и зачитал в микрофон:

— Наша страна и наш город гордятся такими героями.

Потом был атаман казачьей организации. «Ульфер», — представился он и сказал, что Камень — человек дела.

— Можно я скажу? — спросила у распорядителя женщина в черном платке. Мать.

— Меня зовут Вера Васильевна. Я хочу сказать, что очень тяжело терять детей. Дай бог, чтобы ни у кого такого не было. Но еще я хочу сказать, что наши солдатики — они идут на смерть за нас, наших детей и наших внуков. Я прекрасно понимаю: если бы не мой сын и не эти солдаты, не было бы у нас мирного неба над головой. Им низкий поклон от меня.

Вера Васильевна действительно поклонилась гробу, окруженному курсантами Можайского училища. Эмоция была такой силы, что даже могильщик шмыгнул носом и утер слезу.

Несколько боевых товарищей Камня отошли в сторону и закурили. Это был «Донской табак».

Ранее мы писали о том, что врачи отказываются фиксировать контузии раненным на Украине контрактникам, таким образом лишая их выплат.