«Не мог смотреть на мелкого — отводил взгляд в окно». Монолог отца, на глазах которого, не прожив и месяца, умер его первенец

Ивану — уже за 40, а Елене — 37. К родительству пара готовилась тщательно и долго. Марк — так назвали малыша — был желанным первенцем. Он сгорел от сепсиса в Филатовской больнице — не продержался и месяца после рождения.

Отец погибшего малыша рассказал, как они с супругой пережили потерю и почему они обратились в органы после смерти ребенка.

Мы очень тщательно готовились к планированию. Моя жена — сама медик по образованию и приверженец доказательной медицины, поэтому мы задолго начали проходить обследования и сдавать анализы. Она наблюдалась в женской консультации и платных клиниках, а я еще перед зачатием посещал уролога — у нас всё было хорошо. И всё это задокументировано.

Роддом мы тоже выбирали по многим показателям, в том числе и по отзывам. Хотели партнерские роды, поэтому и выбрали роддом Вересаева (родильный дом № 27, филиал городской больницы имени Вересаева. — Прим. ред.), отзывы были хорошие. У меня даже вопроса не было, быть с ней рядом или нет.

Беременность протекала спокойно, без проблем и осложнений. Единственное, на 34–35-й неделе — начало девятого месяца беременности — у жены немного поднялось давление. Мы с этим сразу же отправились в роддом.

С повышенным давлением супругу госпитализировали, назначили препараты и потом выписали через несколько дней. Но не прошло и недели, как оно снова поднялось. Лечение не помогало, а новых препаратов не назначили. Когда мы уже третий раз приехали с той же проблемой, врачи сказали, что нужно стимулировать роды. Мы согласились. Всё было спокойно, никакой паники.

Нам назначили день — дело было перед Новым годом. Они так еще пошутили, мол, 22.12.2022 — хорошая, красивая дата, кругленькая. Я в этот день отпросился с работы, друга попросил посидеть с нашими кошками, собаками. Сам приехал утром — чтобы попасть в палату, надо было сдать кучу анализов. Я ей пишу сообщение, что под окнами стою. Говорю: «Если не возражаешь, я сбегаю перекушу, а то ничего не ел с утра». А она мне с тремя восклицательными знаками пишет в ответ: «НЕТ!!!» Мол, срочно беги сюда. Я понял, побежал.

В палате всё вроде проходило с соблюдением правил. Время от времени заходили доктора: что-то смотрели, спрашивали, как она себя чувствует. Я сидел с ней рядом, гладил по руке. Мы попросили анестезию, потому что ей было больно... Как мы потом узнали, стимулированные роды проходят гораздо более жёстко, чем обычные.

Ребенок родился где-то в четвертом часу. Его положили на жену. Смотрят — не дышит, говорят, обвитие. Отнесли в другой угол кабинета, там есть специальный столик, прибежали реаниматологи, раздышали его. Сказали, всё нормально, сейчас забираем его на мониторинг в реанимацию. Это стандартная процедура, если ребенок родился с какими-то даже небольшими отклонениями.

Жену оставили, а мне: «Спасибо, до свидания». Я, конечно, был на таких нервах, очень уставший. Хорошо, дома друг был, которого с животными оставляли. Он порадовался за нас, мы на подъеме были. Помню, приехал, сказал: «Слава богу, родился Марк Иванович».

На следующий день жена мне написала, что всё хорошо и через пару дней их можно будет приехать забрать.

Я еще так порадовался, думал, успею приступочек для мелкого доделать. Мы спим с женой на подиуме в доме, и я к нему нишу сделал, чтобы сын на матрасе спал, рядом с мамой. Я его уже дособирал, осталось докрасить. Думал, удачно как, успею как раз к приезду. Хорошо. Сейчас переписку того времени смотрю с тихой грустью.

Уже поздно вечером жена написала, что всё — отмена. Его подключили на ИВЛ и сказали, что у ребенка шок, возможно септический. На следующий день собрали консилиум с разными специалистами со всей Москвы. Советовались. В итоге решили переводить нашего малыша в Филатовскую больницу, мол, там лучше справятся.

Сына перевели, я сразу начал звонить в Филатовскую, спрашивал, как доехали. А на следующий день, как только жену выписали, мы сразу помчалась туда. Она тогда еще с трудом ходила. Дежурный врач на месте уже объяснила, что всё плохо и он в реанимации.

Оказалось, у ребенка буквально за несколько часов развился сепсис. По словам отца, малыш стремительно увядал, а врачи разводили руками. Бактериальные инфекции у новорожденных встречаются нередко, но почему осложнения были такими тяжелыми и развились настолько быстро, врачи объяснить не смогли.

Родители решили, что в причинах смерти должны разбираться специалисты, и написали заявление в Следственный комитет. Как рассказала нам адвокат, сотрудничающая с проектом «Юраптека», Светлана Сидоркина, уголовное дело по статье о причинении смерти по неосторожности — статья 109 УК РФ — уже возбудили.

— Если будет доказано, что ребенок погиб в результате врачебной ошибки, то тогда привлекут врачей, — сказала Сидоркина. — Это всё будет известно после экспертизы. Будет ли установлена причинно-следственная связь между наступившей смертью и назначениями врачей, либо это действительно было в результате стечения каких-то обстоятельств.

Максимальная санкция по данной статье — лишение свободы до трех лет. Иван в разговоре с нами объяснил:

— Главная цель — не наказать кого-то, а разобраться и понять, из-за чего вся эта ситуация началась. Мы даже не знаем, получится ли.

После потери пара долгое время проходила психотерапию. Сейчас они постепенно восстанавливаются после трагедии и не теряют надежды завести ребенка.

— Мы-то ребенка хотим, сейчас опять собираемся повторно это проходить. Не хотелось бы, чтобы это всё закончилось так же.

Ранее мы рассказывали о юристе из Екатеринбурга, которая борется против местной больницы, в которой ее чуть не оставили бесплодной.