«Неминуемое зло». Почему снова растут цены на услуги ЖКХ, в то время как мировые цены на энергоносители падают

С 1 июля в России резко подскочит плата за квартиру. Согласно прогнозу социально-экономического развития, тарифы увеличатся почти на 12%. В частности, тарифы на газ вырастут на 10,33%, а на электричество — на 12,6%. Правда, эти показатели являются средними для всей страны, они могут отличаться от региона к региону.

Напомним, что в прошлом году повышение коммунальных тарифов в различных регионах было ограничено предельными значениями: если в Республике Хакасия это было 4%, то в Забайкальском крае — 15%.

— Средняя плата за коммунальные услуги по России составляет 5,5–6 тысяч рублей в месяц. Таким образом, повышение на 12% приведет к увеличению расходов на коммуналку на 660–720 рублей в месяц, — приводит в беседе с MSK1.RU бизнес-аналитик Виталий Лавринович. — Даже для семей с доходами, близкими к официальной средней зарплате в 75 тысяч рублей, увеличение расходов на коммунальные услуги будет составлять примерно 1% от их ежемесячного дохода. А вот для людей с низкими доходами, еще и не имеющих льгот, финансовая нагрузка на оплату коммуналки может возрасти до 9–10% от их месячного дохода.

— Может ли государство каким-то образом замедлить рост тарифной составляющей в расходах граждан? Или это такое неминуемое зло, с которым нужно мириться?

— Это такое же неминуемое зло, как олигархи или ресурсные монополии, — говорит председатель Союза жилищных организаций Москвы Константин Крохин. — Все предыдущие 20 лет нам говорили, что тарифы на коммуналку растут из-за роста мировых цен на энергоресурсы. Ну вот, упали мировые цены на энергоносители, основной источник экспортных доходов России, плюс страна почти в два раза сократила экспорт энергоносителей. Это, конечно, негативно сказалось на бюджете страны, но привело к избытку ресурсов для ЖКХ на внутреннем рынке. Я говорю про газ, про прочие виды топлива (уголь или мазут, которые в некоторых регионах используются для производства электроэнергии). То есть коммунальный сектор мог сдерживать рост цен.

— Мог, но почему не сдержал?

— А потому что экономическая база роста тарифов переместилась из стоимости энергоресурсов в фискальную часть, я говорю про фискальные интересы государства и энергетических монополий. Сегодня эти монополии — не государственные структуры, это акционерные общества, нередко с участием иностранного капитала через офшоры, за которыми зачастую скрываются наши чиновники и всякие группы влияния.

Вроде бы действительно объективных причин для роста цен на коммуналку нет, но они растут. Потому что продолжается вот этот трафик вывоза капитала через офшоры. Только если раньше это была Европа, Лондон, то теперь это Дубай, Стамбул. Всей этой верхушке всё равно, куда вывозить и кому, главное — просто вы-во-зить. А раз у них задача вывозить, это значит, что будут расти тарифы.

— Но ведь есть и объективные показатели: после падения энергетического экспорта резко выросло внутреннее потребление, например, газа. «Газпром» отчитался, что оно к 2030 году вырастет на 20 миллиардов кубометров. Это примерно столько же, сколько Россия поставляла во Францию и Великобританию вместе взятые.

— Но они не пытаются структурно изменить вот этот объем потребления. Ну, например, автомобильная газификация. Был проект, чтобы перевести большую часть транспорта на газ, особенно в южных регионах, чтобы увеличить потребление. Но это застопорилось, это мне участники рынка говорят.

Что касается роста потребления за счет не моторизованного топлива, а за счет, допустим, газификации населенных пунктов. Заметьте, в программе социальной газификации речь идет о тех населенных пунктах, которые уже газифицированы. То есть уже есть и магистральные газопроводы, и среднего давления. То есть нужно просто населенные пункты присоединить. Поэтому это логичное экономическое решение, но оно не может носить масштабного характера.

Вот если бы речь шла о газификации негазифицированных регионов, это у нас Дальний Восток, вот там, где еще используют мазут, уголь! Но таких инвестиционных программ нет, никаких масштабных программ монополия делать не будет. Скорее, ей ставят сейчас задачу выжить и сократить убытки. Надо готовиться к сокращению доходов, а поэтому будет очень мало возможностей для инвестиций в новые проекты.