«‎Рискуем вернуться к аксаковским мокроступам»: будущие филологи — про закон о чистоте русского языка

Госдума приняла поправки в закон о государственном языке, по которым нельзя будет использовать иностранные слова, за исключением тех, у которых нет общеупотребительных аналогов в русском. Эти требования будут действовать только в тех случаях, когда русский язык употребляется в качестве государственного.

Мы поговорили со студентами филологических и лингвистических факультетов, чтобы узнать их мнение по этому вопросу.

— С точки зрения именно лингвистики думаю, что действительно стоит охранять национальный язык от чрезмерного вмешательства иностранных слов и сленга, чтобы наши исконно русские слова не вымерли. Однако если говорить про меня лично, я очень часто заимствую иностранные слова, потому что мне кажется, что они более точно передают то, что я хочу сказать. Поэтому к подобным законопроектам у меня двоякая позиция, не считаю их необходимыми для закрепления на законодательном уровне. Я и не против, и не за.

— К закону я отношусь скорее отрицательно. Вопрос искусственного вмешательства в язык непростой. Но мне кажется, оно не имеет особого смысла. Язык всё равно будет развиваться по своим внутренним законам. И большой вопрос в том, кто будет выбирать «правильные» слова. Этот отбор рискует превратиться во вкусовщину или вернуть нас к аксаковским мокроступам.

Впрочем, как показывает многовековой опыт языковой политики Франции, иногда искусственно внедренные изменения приживаются: французы говорят ordinateur, в то время как во многих родственных языках это «компьютер». Но может ли новый закон принести реальную пользу? Я не уверена.

— Не могу сказать, согласна я с этим законом или нет, просто считаю его бессмысленным. Во-первых, язык — это не забор, который поставили, и он будет стоять лет тридцать. Это живой организм, который функционирует независимо от личных предпочтений, поэтому, если кому-то не нравятся заимствования, это не значит, что их не будет.

Во-вторых, история заимствований стара как мир. Глобализация просто ускорила этот процесс. Однако мы же не говорим с вами только одними заимствованиями с французского, например? Потому что, как я уже сказала, приживается не всё и не всегда.

— Мне как будущему специалисту по языкам немного греет душу тот факт, что закон, защищающий чистоту нашего языка, был принят. Меня всегда отталкивает, когда я слышу иностранные слова, которые имеют прекрасные и понятные аналоги в русском языке, в речи человека. Возможно, люди пытаются похвастаться знанием иностранных языков, но, по моему мнению, это, наоборот, умаляет умственные способности человека, раз он не знает, как составлять свою речь исключительно на одном языке, тем более родном. Я за использование русских аналогов слов, так как русский язык должен лишь продолжать развиваться, а не уподобляться иностранным.

— Я думаю, что закон достаточно жесток по отношению к развитию языка. Внедрение новых слов нельзя приравнивать к чему-то плохому и страшному. Мир развивается, а вместе с ним язык. Несомненно, есть примеры, которые иллюстрируют чрезмерное и неприятное использование иностранных слов. Хотя есть и слова, которые более точно выражают понятия! Как же с этим быть?! Считаю, что необходимости в этом законе нет. Да, есть лексика, которая режет некоторым слух, но все «модные» слова можно назвать временными. Рано или поздно они просто исчезнут за ненадобностью. Несомненно, хочется очищения и обогащения нашего великого языка. Если закон сможет улучшить его — мы будем только рады, ведь главное — не навредить.

Кстати, в прошлом году Минпросвещения опубликовало документ с новыми правилами русского языка — это была вторая попытка изменений за полгода. Первую версию публиковали в ноябре 2021 года, но тогда в орфографической комиссии РАН проект раскритиковали за «необдуманные нововведения».