«Взрослые должны признать, что просчитались». Что известно об издевательствах над школьницей в СИЗО Подмосковья

На прошлой неделе мама школьницы из Московской области пожаловалась на избиения своей дочери и издевательства над ней со стороны сокамерниц по СИЗО. Девочку арестовали по террористической статье в ноябре 2023-го, когда ей было 14 лет.

Люба (имя девочки изменено по требованию законодательства — Прим. ред.) находилась в изоляторе почти год, пока ей не поставили диагноз «психическое расстройство» и отправили в психиатрическую больницу. Ее мать боится, что девочку снова вернут за решетку. Рассказываем новые подробности этой истории.

На прошлой неделе мать Любы узнала, что дочь должны перевести из психиатрического отделения в отделение со специальным режимом интенсивного наблюдения.

— Люба очень долго выходила из адаптационной палаты в обычную, боялась людей, боялась сделать что-то не так. <…> Ее должны будут перевести в другое отделение, в котором содержатся взрослые люди, там более жесткий режим, — приводит слова матери издание «Такие дела».

Суд вынес постановление о переводе еще 12 декабря 2024 года, но дошло оно до больницы только на прошлой неделе. Мать утверждает, что о переводе не просили ни защита, ни обвинение. Женщина беспокоится, что в новых условиях девочке станет хуже и у нее не будет возможности подготовиться к госэкзамену по русскому, который назначен на 12 февраля.

Почти сразу после задержания Люба попала в СИЗО, точнее в ПФРСИ (помещения, функционирующие в режиме следственного изолятора) при исправительной колонии № 1. Эта колония женская и находится в подмосковном поселке Новое Гришино в Дмитровском районе. Несовершеннолетних в этом изоляторе обычно немного, работают 1–2 камеры.

В камере, где почти год жила Люба, содержались еще три девочки: одна — ее ровесница, двум другим — уже по 17 лет. Как выяснил MSK1.RU, всем им вменяли тяжкие статьи, в том числе 105-ю УК РФ (убийство). Люба была единственной в камере, кого обвиняли не в уже совершенном преступлении, а в подготовке к нему.

В ОНК Московской области MSK1.RU сообщили, что о конфликте в камере руководство колонии знало: его зафиксировали в мае 2024 года. После многочисленных проверок обидчицам назначили карцер, а в действиях Любы усмотрели нарушение правил внутреннего распорядка и выписали ей выговор.

Через несколько дней после инцидента девочку вывезли на следственные действия по ее уголовному делу. Когда Люба находилась в ИВС, совершила попытку суицида. Этот факт зафиксировали в документах как акт членовредительства. Ни в конфликте, ни в нанесении Любой себе увечий проверяющие органы не усмотрели признаков уголовного дела.

По данным представителя ОНК Московской области, после этого Люба содержалась в той же камере, на момент проверок она не заявляла об изнасиловании.

В заявлении, опубликованном изданием «Такие дела», девочка пишет, что ей было страшно и стыдно рассказывать о сексуализированных издевательствах: «Я понимала, что с ними [сокамерницами] я не справлюсь, и что они сильнее меня и смысла бороться нет».

В пятницу, 7 февраля, общественные организации по защите прав женщин от насилия направили коллективное обращение в Генпрокуратуру и СК. Они просят защитить права девочки, над которой издевались в СИЗО. Под письмом подписались 12 организаций.

В обращении они потребовали провести проверку по сообщениям девочки, в том числе проверить руководство и сотрудников СИЗО на халатность.

Кроме того, в письме правозащитники обратили внимание на длительность расследования уголовного дела против Любы: за год и три месяца оно так и не дошло до суда. А также на чрезмерную строгость меры пресечения в отношении несовершеннолетней.

— Учитывая, что несовершеннолетняя не обвиняется в насилии в отношении кого-либо, потерпевшие от ее действий отсутствуют, <…> мы считаем, что избрание подобной меры пресечения (ареста. — Прим. ред.) и длительное содержание несовершеннолетней в изоляции нарушают нормы как международного, так и национального законодательства, — следует из обращения.

В беседе с MSK1.RU член СПЧ Ева Меркачева рассказала, что Любе готовы помочь известные педагоги и психологи, которые узнали о ее истории из СМИ. Только как связать специалистов и девочку в условиях ее изоляции, пока не ясно.

— Это достаточно известные, именитые педагоги, которые говорили, что ей нужно оказать помощь уже после того, как она закончит лечение [в психиатрической больнице]. Они готовы все всячески способствовать, — сказала правозащитница. — Но ведь на любое ее взаимодействие с такими специалистами необходимо будет разрешение следствия. А для этого надо понимать необходимость такой помощи для девочки. Пока, по ощущениям, они этого не понимали: посадили девочку в СИЗО, не особо спешили экспертизы делать (психиатрическую экспертизу ей сделали спустя 10 месяцев после задержания. — Прим. ред.) и так далее.

По словам Меркачевой, условия содержания подростков в СИЗО не слишком отличаются от «взрослых». Так как камер для несовершеннолетних не очень много, их могут разместить на одном этаже со взрослыми арестантами.

— Там есть воспитатели, которые должны координировать именно несовершеннолетних. Они с ними работают. Но сложно сказать, как. А психологи те же самые, что и у взрослых. В каждом изоляторе есть один психолог как минимум. Вот он должен как бы на несовершеннолетних делать больше акцентов, приходить к ним чаще. На мой взгляд, всё, что происходит с детьми — это ответственность взрослых. Все призывы «Давайте наказывать подростков!» — это просто призывы сбросить эту ответственность. Дети растут в том обществе, которое создали взрослые.

— Я не оправдываю ничего из того, что совершили несовершеннолетние: они порой совершают страшные вещи. Но нужно не тут же наказывать детей, казнить их, а разбираться в причинах их поведения и пытаться это каким-то образом исправить.