Забирают с собой портреты Ленина, самовары и ванны. Как иностранцы, живущие в России, возвращаются обратно домой

С начала спецоперации на Украине у транспортных компаний прибавилось работы. Тысячам людей, желающим покинуть Россию (нашим соотечественникам и иностранцам), требуется помощь при перевозке вещей за границу. MSK1.RU поговорил с Андреем (имя изменено по его просьбе), который работает в международных перевозках. Он рассказал, что сейчас происходит в этой сфере.

«Вывозили и рояли, и статуи»

Я работаю в компании, у которой много корпоративных клиентов — в основном экспатов, приезжающих в Россию работать по контрактам. Из-за санкций компании отзывают своих сотрудников, и те возвращаются домой. Уезжает много дипломатов. Количество заказов увеличилось почти в два раза. Их и так обычно становится больше именно летом — дети уходят на каникулы, семьям легче переехать. В этом же году сезон перевозок по известным причинам начался в марте.

Мы занимаемся квартирными переездами. Приезжаем к людям домой, пакуем собранные ими вещи, отвозим на склад. После этого коробки загружаются в фуры и отправляются за границу. Среди наших клиентов — французы, итальянцы, британцы, американцы, японцы, индийцы и много кто еще. Есть клиенты из Латинской Америки. Наши старшие упаковщики хорошо разговаривают по-английски.

Чего мы только не видели и не вывозили. И рояли, и статуи, и ванну, которая не проходила по лестнице, и по счастливой случайности рядом находились строительные леса — мы в итоге спустили ее из окна. Иностранцы любят барахолки, поэтому среди вещей много кухонной утвари, старинных банок с надписью «крупа», интересных тарелок, дровяных самоваров, радио и прочих вещей из домашнего интерьера. Вывозили и портреты Ленина — причем довольно большие, два на три метра.

Мы часто перевозили людей из «Дома на набережной» на улице Серафимовича. Там живет много иностранцев. Помню, что из окон оттуда — отличный вид на Кремль.

Не все вещи подлежат вывозу. Если это антикварный самовар каких-нибудь царских времен или ценная статуэтка, то мы эти вещи фотографируем, уточняем, откуда они, и решаем вопрос с экспертами из Минкультуры. Если выясняется, что вещь представляет собой культурную ценность, ее оставляют клиенту, но вывезти ее из страны он не может.

Если человек сказал, что купил вещь на блошином рынке за 500 рублей, и мы в этом сомневаемся, подключаем специалистов. Был случай, когда люди хотели вывезти икону, которую якобы раньше привезли из Греции в чемодане. Позже выяснилось, что это дорогая икона XVII века. Ее не дали вывезти. Оружие перевозить тоже нельзя. Как-то раз мы нашли в грузе автомат Калашникова — нам предлагали его упаковать, сказали, что это муляж. Японский дипломат однажды хотел вывезти длинный меч — катану. С нами у него это сделать не получилось, а получилось ли вообще — не знаю.

Были диковинные штуки вроде старинных шкафов, которые без единого гвоздя собираются на засовах. Никаких инструкций, конечно, не было, и мы эти шкафы каким-то образом умудрились собрать. И удивлялись тому, как делали мебель мастера сотни лет назад — гораздо интереснее и надежнее, чем сейчас. Не думаю, что какая-нибудь икеевская кровать смогла бы десять раз переехать в течение 100 лет, а эта вещь сдюжила.

Регламент упаковки со всеми вещами одинаков — бабл (пупырчатая пленка), много бумаги, засыпка поролоновая. И всё это внутри деревянных ящиков или крепких картонных коробок.

Самое ужасное, когда ты пакуешь вещи, а над тобой стоит вся семья — папа, мама, бабушка, дедушка, собачка. И все советуют, как правильно складывать. У нас сложенный коллектив, все люди опытные, работают десятки лет, и мы знаем об упаковке всё, что можно. Когда дают советы, это, конечно, забавно. Главная просьба заключается в том, чтобы мы упаковывали все мелкие вещи в пузырчатую пленку для сохранности. Но стекло и хрупкие предметы лучше упаковывать в белую бумагу — заворачивать в несколько слоев, чтобы получилась надежная «подушка». И тогда вещи лежат в коробках, как мед в сотах — ничего не дребезжит.

Почти всегда люди нервничают или не хотят переезжать. Это сильно чувствуется. Говорят же, что переезд — это хуже пожара. Это смена локации, обстановки, контактов. Всё надо собирать-разбирать и раскладывать по местам. Куча забот. Но при мне никто не плакал, наоборот. Была история несколько лет назад, когда семья французов с маленькими детьми была очень рада, что переехала в Москву. Пока мы разбирали их вещи, они твердили о том, как им надоела забюрократизированная Франция и как им здесь хорошо.

Многое зависит от опыта самого клиента. Те, кто уже переезжали за границу, знают, как всё устроено. Они готовятся, выносят вещи в отдельную комнату, отделяют мух от котлет. Чаще же бывает так: заходишь в квартиру и ахаешь от количества груза, который надо вывезти. Как будто она и не была жилой квартирой, и это склад. Бывали квартиры, где книги стояли от пола до потолка, ими была заполнена вся комната. Что же, люди любят почитать, почему бы и нет. Если финансовое положение позволяет, можно возить книги с собой по всему миру. Любой каприз за ваши деньги.

Различия между культурами довольно заметные. Паковать россиян и иностранцев — это разные истории. У японцев, например, мы пересчитываем количество пар носков в коробках — не знаем, почему, может они такие щепетильные или этого требует японская таможня.

Однажды в Петербурге я участвовал в перевозке украинцев, которые собирались возвращаться домой — у них закончились контракты. Это было после 2014 года. Через два часа упаковки я не выдержал и сказал им, что мы — абсолютно братские народы. Потому что во время переезда и у русских, и у украинцев одна и та же атмосфера — плачущие дети, страшный сумбур, непонятно, что нужно паковать, люди сами не знают, что хотят, и к ним уже спешат на выручку теща или свекровь.

На грузовиках с номерами Евросоюза

Не все могут позволить себе услуги компаний, подобных нам (стоимость перевозки сильно зависит от расстояния и объема груза, самый бюджетный вариант — без мебели — обойдется примерно в 200–250 тысяч рублей. — Прим. ред.) Раньше, когда я только начинал работать в этой сфере, думал, зачем людям столько вещей? Ведь можно просто кинуть штаны и ботинки в чемодан и поехать. Но, к счастью, таких людей очень много — иначе бы у нас не было работы.

Сейчас сильно нарушена логистика между Россией и другими странами, время перевозок увеличилось. Российскому грузовому транспорту запрещен въезд куда-либо, но в Россию иностранный въезжать может. Приезжает грузовик с номерами Евросоюза, мы его грузим, и он спокойно едет обратно. Обычно это фуры с польскими или литовскими номерами.

Мы сотрудничаем с компаниями-партнерами в других странах, организовываем совместную логистику. Сколько может быть перевалочных пунктов по пути следования — неизвестно. Груз не приезжает сразу к клиенту, сначала его отправляют на склад. Там его рассортировывают по маленьким грузовикам и развозят клиентам. Хотя я помню историю, когда морской контейнер погрузили на тягач и повезли из порта сразу в центр города, в квартиру.

Когда перевозим американцев, их вещи отправляют на грузовиках в порт, где грузят на иностранные суда. Конечно, можно переслать вещи и с помощью авиатранспорта — но это совсем другие тарифы. Чаще за океан грузы уплывают на пароходе.

Я не знаю, как именно досматривают грузы. Думаю, если бы их досматривали, они бы приходили к нам распакованными. Я слышал, что на таможне есть сканер, куда загоняют фуру целиком и просвечивают ее. Был случай, когда мы загрузили фуру, она уехала, но почти сразу вернулась обратно. Ее просто не пустили дальше. Она прошла таможню, покинула страну, но потом вернулась в Россию. В итоге вещи снова выгрузили на склад, затем поместили их в фуру с другими номерами, и она благополучно доехала до места назначения.

Ранее MSK1.RU рассказывал о том, как московский программист эмигрировал в Сербию вместе с 500 других айтишников. Мы также писали о москвичах, которые уволились с хороших работ, взяли кошку и сели в самолет до Турции, где сейчас и живут.