«Обещать ничего не могу». В московских хостелах рассказали, приходят ли к ним с повестками

Частичная мобилизация в России завершилась 28 октября сообщением министра обороны Сергея Шойгу. Правда, соответствующего указа от президента не было. Но в Москве вновь стали появляться сообщения о выдаче повесток. На этой неделе из московского хостела забрали хронически больного сибиряка, никогда не служившего, и увезли в военкомат, а затем в сборный пункт.

Мы отправились в московские хостелы, чтобы узнать, что происходит там сейчас. Выбирали мы не популярные туристические хостелы, а заведения для работяг.

Первое из посещенных общежитий — «Свобода» — разместилось в офисном здании. С торца здания висит пара вывесок: одна сообщает нам о гостинице, а совсем неприметная — о хостеле. У входа парковка, на которой пара десятков велосипедов — верных спутников курьеров. А на двери — приглашение на контрактную службу. Сразу за дверью — охранник, он четко, по-военному рассказывает об условиях размещения:

— Мы заселяем только от компаний, приходите сразу с заселяемыми к коменданту и оформляете. Месяц — 5000 рублей за одного, ни на неделю, ни на день нельзя. Только на месяц. 6–8 человек в комнате, кровати двухэтажные. Временную регистрацию делаем.

— А облавы есть? — переживаю я за сотрудников.

— У нас же мобилизации нет. Но раза три уже [облавы] были. Так что обещать ничего не могу…

Следующий хостел с патриотичным названием «Березка» спрятался в обычной пятиэтажке, в полуподвальных помещениях, которые видны только со двора. В окнах — что всё чисто и опрятно, работяги только вернулись со смен. Но вот понять, где вход, совершенно невозможно. Ни вывески, ни отдельной входной двери. Только светящиеся окна, за которыми жизнь, и отметка на картах выдают, что там хостел.

Сидящие неподалеку мужики с подозрением смотрят на меня, крутящуюся вокруг дома и пытающуюся понять, где вход. Да и на контакт они идут неохотно. Пока расспрашиваю их об условиях размещения, всё еще более-менее, но стоит мне спросить об облавах — сразу обрывают разговор на полуслове и начинают совсем недобро смотреть, намекая, что лучше мне уйти. Но в спину уже уходящей мне один успевает выкрикнуть: «Приезжали, но ушли ни с чем!»

Третий хостел, название которого в одних картах — «Майский», в других — «На Щелковской», целиком занимает трехэтажное здание. В окнах видно, что состоит он из комнат с двухъярусными кроватями, а в некоторых комнатах и вовсе виднеются трехъярусные. Жизнь внутри и снаружи кипит. Постоянно снуют жильцы, кто-то курит. Но пообщаться с ними из-за языкового барьера невозможно. Все постояльцы приехали из стран СНГ. Типичных для курьеров велосипедов рядом нет.

Администратор рассказывает о типичных условиях размещения. Целая комната на 8 человек обойдется в 75 000 рублей в месяц. Двухъярусные кровати, кухня, общие душевые, общая кухня, есть прачечная. В общем, ничего нового.

— А облавы бывают? — спрашиваю я.

— Русские? Или какие облавы?

— Русские.

— Не, у нас такого не было. Не увозили в военкоматы. Хотя иностранцев забирали по осени.

Ранее мы писали о том, как в московском военкомате сутки удерживали жителей хостела, которые отказывались от мобилизации. Рассказывали, что происходило в московских хостелах после заявлений об усиленных проверках. А так же вместе с юристами MSK1.RU попытались разобраться, что значат слова Патрушева о контроле правопорядка в местах проживания мигрантов.

19 октября на том же заседании президент Путин объявил о введении военного положения в новых субъектах РФ. Юрист кратко и понятно объяснил, какие уровни ограничений вводятся в России. А эксперт рассказал, почему мигранты часто выбирают именно Москву. Также редакция разбиралась, как мигранты влияют на повседневную и общественную жизнь и как можно успешно интегрировать их в российское общество.