«Зэки вернутся сюда с боевым опытом»: как попадают в ЧВК «Вагнер» и сколько там получают

На протяжении нескольких месяцев бывший «повар Путина» и ныне глава ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин посещает различные колонии по всей России. На режимный объект он приезжает для того, чтобы предложить отбывающим наказание заключенным контракт на воинскую службу в зоне боевых действий. После они практически бесследно пропадают.

В это время родственники осужденных отчаянно пытаются с ними связаться. Некоторые из них по несколько часов стоят у заборов колоний, чтобы узнать хотя бы что-то о близких, которые находятся за колючей проволокой.

Вместе с координатором благотворительного фонда помощи осужденным и их семьям «Русь Сидящая»* мы выяснили, как люди попадают в ЧВК, сколько они получают, возможно ли выбраться оттуда и что будет с Россией, когда заключенные за особо тяжкие преступления окажутся на свободе после СВО.

Отключение связи и запрет на свидания с заключенными — распространенный признак того, что на режимном объекте находятся сотрудники ЧВК. Например, на сайте ГУФСИН РФ по Новосибирской области появилось сообщение о введении в новосибирских колониях карантина, связанного с COVID-19. Однако родные заключенных уверены, что запрет на свидания может быть связан с процессом вербовки осужденных для участия в специальной военной операции.

— Это стандарт, который применяется везде. Сначала исчезает связь в колонии. Затем «Зонателеком» (телекоммуникационные услуги в учреждениях ФСИН. — Прим. ред.) перестает работать. Через какое-то время запрещают какую-либо связь с родственниками и даже свидания. У нас ковида почти нигде не осталось, но на зонах — это основная причина для отказа во встрече. Люди начинают жаловаться, всё это списывают на технические проблемы, — рассказали в фонде.

Координатор говорит, что в «Вагнере» не скрывают высокие риски, предлагая подписать контракт. Заключенные не обращают внимания на средства, для них главное — вновь стать свободными людьми.

— Раньше в колонию всегда приезжал собственноручно Пригожин. Сейчас поступают сообщения, что иногда его нет. На режимный объект заходят люди с оружием. Всю колонию выстраивают на плацу или собирают в клубе. Им говорят: «Ребята, у вас есть шанс. Я такой зэк, как и вы, поэтому знаю, что это такое. Предлагаю вам послужить родине. Вы автоматически будете помилованы». Кроме этого, предупреждают, что шансы выжить — очень малы. Из ЧВК два выхода: либо в цинковом гробу, либо на пенсию. Потом идет сбор заявлений, — объясняет координатор.

— У них очень хорошо работает агитпроп (отдел пропаганды. — Прим. ред.) Этих видео миллион, где рассказывают, как у заключенных всё прекрасно. Например, они говорят: «Приезжайте к нам сюда, у нас всё хорошо. Всем привет из ИК-6. Ничего не бойтесь, валите к нам». Видео часто показывают в самих колониях. Масса материалов было про парня, который пошел на спецоперацию без рук и без ног. Ему пообещали импортные протезы, — объяснила сотрудница фонда.

Координатор уверена, приглашают на службу именно осужденных — не случайно. Это люди, которых меняет «зона». Они иначе смотрят на мир после получения срока.

— Прекрасный контингент, который абсолютно бесправен. В большей части их никто не будет искать. Это замечательно и удобно. Более того, у них у всех есть общая мотивация. Думаю, что они вряд ли задумываются над тем, куда едут и в качестве кого. Хороший вопрос еще в том, протянут ли они полгода, о которых договариваются с Пригожиным. Во-первых, вряд ли протянут. Во-вторых, что с ними будет после, — поделилась мнением координатор.

По словам координатора, руководство колоний, которое допускает на свои территории посторонних людей, в частности ЧВК, не волнует это.

— Ни один сотрудник ФСИН, когда его родственники спрашивают, где их сын, муж, брат, не скажет, что у него внутри колонии происходит сейчас вербовка. Ни одного официального ответа от руководства режимных объектов на вопрос: «Находится ли сейчас ЧВК на территории?» — нет (редакции «Городских порталов» регулярно отправляют соответствующие запросы в региональные ФСИН, когда появляются сообщения о вербовке. — Прим. ред.), — напомнила правозащитница.

По закону руководство колонии несет ответственность за жизнь каждого осужденного. Об этом и говорят родным:

— За каждого заключенного отвечает начальник колонии. Любое передвижение осужденного (этапирование, перевод, изменение меры пресечения) — всегда решение суда. Это очень тяжелый и дорогостоящий процесс. Они с вытаращенными глазами спрашивают: «Вы что, с ума сошли, какой ЧВК?» — с восклицанием говорит координатор.

Есть несколько подтвержденных смертей контрактников «Вагнера» со стороны властей и главы ЧВК. Например, в Волгограде сам Пригожин приезжал на похороны Алексея Нагина, который погиб 20 сентября в ходе спецоперации на Украине. Он хорошо знал погибшего. Совместно с волгоградцем он снял фильм «Солнцепек» о событиях в Донбассе в 2014 году.

— Мы таких не знаем. Живых — не знаем. Нет там. Мертвых достаточно. В самом начале было много официальных видео. Одним из первых начал говорить Сергей Михалков в «Бесогоне», где прозвучали имена заключенных из Яблоновки (там находится ИК-7. — Прим. ред.). Потом на других похоронах был сам Пригожин, выплатил семье погибшего почти 5 млн, — вспоминает случай сотрудница фонда.

— Почему-то родственникам приходит в голову обращаться к нам за помощью, чтобы мы помогли тело вывезти. С нас спрашивают: «А почему им дали 5 млн, а нам всего 150 тысяч?» В 98% случаев их родственники добровольно подписались на это мероприятие. Мы не занимаемся помощью наемникам, — рассказала координатор. — Заметили еще такую тенденцию. Когда люди узнавали, что их родные становились частью ЧВК, они начинали ждать денег. После того, как узнают о его гибели — почему-то начинают искать правду, — с грустью подметила сотрудница фонда.

Напомним, что подобное мнение нам высказывала и пресс-служба компании «Конкорд». Именно желание наживы со стороны родственников, по их мнению, и стало отказом в предоставлении и подтверждении информации по пропавшим заключенным корреспондентам MSK1.RU.

Президент России Владимир Путин 4 ноября подписал новый закон, разрешающий призывать по мобилизации осужденных за тяжкие преступления. По словам координатора, он не «развязывает руки» Пригожину. Глава ЧВК в штатном режиме продолжает посещать колонии.

— Это звучит очень страшно. Ты преступник, который отбывал наказание по особо тяжким статьям, вышел и отправился в зону боевых действий. Благодаря новому закону Путина даже у бывших зэков теперь нет защиты перед призывом. Попытка легимитизации в этом приказе, скорее всего, есть. Тем не менее без решения суда ни один зэк не может даже шагу ступить, — объяснили в фонде. — Мы совершенно точно знаем, что они сформировали отдельный отряд из низшей касты («опущенные» и «обиженные» — это низшая каста в тюремной иерархии. Они считаются изгоями и не имеют никаких прав. — Прим. ред.). Новый закон говорит о том, что они [ЧВК] будут просто собирать людей с непогашенными судимостями, — рассказала координатор.

Координатор благотворительного фонда рассказала, что зарплату контрактникам обычно выдают налом. Кроме денег, сотрудники ЧВК обещают осужденным свободу. Закон, по ее словам, здесь не работает.

— Помилование, которое обещает ЧВК, может объявить только президент страны. Это тоже очень сложный процесс. Сначала идут местные обращения, потом это отправляется в комитет по помилованию — долгая бюрократическая волокита, которая не происходит за одну минуту. Последний раз помиловали троих человек в 2019 году. Никак по-другому это происходить не может, — объяснила координатор.

В фонде помощи осужденным рассказали, каким образом происходит вручение «помиловки» — так называют документ об освобождении заключенные.

— Смотрим ролики Пригожина, где он выдает безногим и безруким бумажки. Двум из четверых на нем он говорит: «Вот вам указ о помиловании, а вот вам указ об освобождении». Зэки в один голос сказали, что это не «помиловка», как они ее называют, а простые справки об освобождении. Никто из нас за всё время существования ЧВК не видел ни одной бумаги, даже контракта, — добавила координатор.

Зарплату, как и «свободу» осужденные получают нелегально. Это связано с тем, что любое изменение в отношении осужденного принимается только судом. Для этого требуется большое количество времени.

— Родственникам деньги за контракт, по которому служат заключенные, выплачивают только налом. Никаких банковских карт. Им предлагают приехать в снятую студию в бизнес-центре или подвале. Там вас встречают три человека, которые в конверте выдают зарплату. У зэков есть и страховки, и выплаты за ранения — всё как положено. Родственники, которые отчаянно пытались найти среди ЧВК своих родных, как только получали первые деньги сразу исчезали, — рассказала координатор.

Несмотря на то, что фонду пока что неизвестны имена тех заключенных, которые вернулись живыми после СВО, координатор дает неутешительный прогноз для мирного населения.

— В скором времени мы можем оказаться свидетелями фантастических и страшных вещей. Если их всех не вернут в зоны, то с ужасом представляю себе будущее. Прогноз очень печальный. Вся эта масса зэков с боевым опытом вернется сюда. Я хорошо помню, что было во время и после Афгана и Чечни. Люди, которые убивали, стреляли в итоге возвращались к мирному населению. Это было очень страшно, — вспоминает координатор фонда.

Напомним, что пресс-служба компании «Конкорд» только один раз ответила корреспондентам MSK1.RU. Тогда нам удалось подтвердить, что Кюлаотс Тойво, отбывающий наказание предположительно за распространение наркотиков, проходит службу в ЧВК «Вагнер». На все последующие запросы журналистов сотрудники «Конкорда» отказывались отвечать.

Ранее мы рассказывали несколько историй родственников, которые отчаянно ищут своих осужденных близких среди участников ЧВК «Вагнер». Кроме этого, правозащитники объяснили, как происходит вербовка в московских колониях.

* Благотворительный фонд помощи осужденным и их семьям (признан в РФ иностранным агентом).